Компромат.Ru ®

Читают с 1999 года

Весь сор в одной избе

Библиотека компромата

Бывшим боевикам из правительства Кадырова - амнистия, российским офицерам - тюрьма

"Наших ребят «сливают» по требованию правительства Чечни, большинство членов которого — бывшие боевики, не скрывающие своего прошлого"

Оригинал этого материала
© "Взгляд", 27.12.2007, Фото: ИТАР-ТАСС

С третьей попытки. Осуждены российские офицеры МВД, обвиненные в расстреле троих чеченцев

Оксана Бойко

Суд приговорил офицеров внутренних войск Аракчеева и Худякова к 15 и 17 годам

Финальное заседание Северо-Кавказского окружного военного суда по громкому делу офицеров внутренних войск началось со скандала. Один из обвиняемых, Евгений Худяков, который вместе со своим товарищем Сергеем Аракчеевым подозревается в убийстве мирных чеченцев, не пришел на оглашение приговора. Впрочем, само это дело скандальное, практически не имеющее прецедентов: обвиняемых уже дважды оправдал суд присяжных.

Северо-Кавказский окружной военный суд в четверг признал доказанной вину офицеров внутренних войск Худякова и Аракчеева, обвиняемых в убийстве чеченцев, сообщает РИА «Новости».

«Это второй правовой прецедент во всем мире, когда дважды оправданных судом присяжных вновь судили бы за те же деяния»Худяков и Аракчеев обвинялись в том, что в январе 2003 года в ходе проведения спецоперации возле грозненского аэропорта Северный остановили КамАЗ и убили троих ехавших в нем чеченцев – сотрудников строительной фирмы, которые возводили военный объект федеральных сил в Чечне. Кроме того, офицеров обвиняют в похищении и пытках еще одного человека.

Подсудимые неоднократно заявляли о своей непричастности к инкриминируемому им преступлению, однако, как отметил в приговоре судья, их вина подтверждается показаниями потерпевших и свидетелей.

«Суд признает доказательства обвинения относимыми, допустимыми и кладет их в основу приговора, а показания адвокатов – несостоятельными», – приводит агентство его слова.

В итоге суд приговорил офицеров внутренних войск Аракчеева и Худякова к 15 и 17 годам лишения свободы соответственно за убийство.

Напомним, что суд присяжных уже дважды оправдывал офицеров, однако дело направлялось на новое рассмотрение, а в 2006 году Конституционный суд принял решение, в соответствии с которым дела по тяжким преступлениям, совершенным в Чечне, должны рассматриваться только военными судами без участия присяжных.

До начала нынешнего процесса Худяков и Аракчеев находились под стражей, однако 13 февраля по решению Верховного суда были отпущены под подписку о невыезде. Группа депутатов Госдумы во главе с Дмитрием Рогозиным, который стал общественным защитником Аракчеева, за них поручилась.

На итоговое заседание в Северо-Кавказском окружном военном суде Худяков не явился.

По словам его адвоката Ирины Кузнецовой, последний раз она виделась с подзащитным 11 декабря.

«Я с ним созванивалась 24 декабря, когда сообщила о переносе оглашения приговора. После этого он на связь не выходил, а его телефон был отключен», – сказала адвокат РИА «Новости».

Как объяснил газете ВЗГЛЯД адвокат Сергея Аракчеева Дмитрий Аграновский, по сути, приговор был вынесен еще год назад, когда судья на первом же заседании взял двоих подсудимых под стражу. Впоследствии они были освобождены Верховным судом, однако с этого момента над головами Аракчеева и Худякова вполне отчетливо нарисовался дамоклов меч.

«Вопрос об объективности суда был снят уже тогда, – вспоминает Аграновский. – Заметьте, за весь год не было удовлетворено ни одно ходатайство со стороны защиты».

Обстоятельства дела, по мнению адвоката, вопиющие. Во-первых, никогда не проводилось вскрытия трупов. Вместо этого были вскрыты могилы, проведен внешний осмотр, на основании которого, как утверждает Аграновский, был выявлен состав преступления.

«При этом любой врач подтвердит, что такая экспертиза для судебного расследования крайне неубедительна», – подчеркнул адвокат.

Во-вторых, суд не принял во внимание 30 свидетелей алиби Аракчеева и Худякова. В-третьих, существуют документы – журналы выхода машин и боевые приказы, – которые подтверждают, что подсудимые во время совершения преступления были на заданиях в другом месте.

Аграновский обратил особое внимание на тот факт, что на последнем процессе присяжных не было вовсе – дело было отдано на откуп профессионального судьи. Согласно постановлению Конституционного суда № 3-П от 6 апреля 2006 года были отменены два приговора – по делу Ульмана и по делу Аракчеева – Худякова. Документ гласил, что отныне «особо тяжкие дела по преступлениям, совершенным в Чечне, должны рассматривать военные суды без присяжных».

«Однако в первом деле никто не отрицал факт убийства, важен был только факт приказа, – возмутился Аграновский. – А по нашему делу, несмотря на алиби, под постановление попали не обвинительные приговоры присяжных, а только два оправдательных.

Но я руку даю на отсечение, что ребята невиновны».

По его словам, это второй правовой прецедент во всем мире, когда дважды оправданных судом присяжных вновь судили бы за те же деяния.

Так, в июне 2007 года к длительным срокам тюремного заключения были приговорены спецназовцы ГРУ из группы Эдуарда Ульмана. Они также обвинялись в убийстве чеченцев в ходе проведения спецоперации. В апреле Ульман и еще двое подсудимых перестали являться на судебные заседания, и с тех пор их местонахождение неизвестно.

Скандальное дело вызвало широкий отклик в блогосфере. В частности, в «Живом журнале» Аграновского приведены следующие цитаты:

Роман Носиков, юрист, публицист:
– 25 декабря (дата первого заседания. – Прим.) у нас решается несколько очень больших проблем. Во-первых, проблема независимости наших судов. Мне, как юристу, это особо интересно и важно. Насколько наш суд зависит от властей предержащих, и насколько все зависит от общественного мнения. Во-вторых, это вопрос суверенитета. То есть нас интересует, кто является источником государственной воли в России. В случае, если Аракчеев и Худяков будут признаны виновными, то, как уже говорил Егор Холмогоров, это деморализует армию. Да, это так, но в большей степени это деморализует российское общество в целом.

Павел Данилин, колумнист газеты "Взгляд":
– Вполне очевидно, что преследование офицеров носит избирательный и даже политический характер. Конституционный суд фактически признал, что чеченские присяжные по способности выносить решение отличаются от присяжных в других регионах России. Также Конституционный суд отказал подсудимым в праве на рассмотрение своего дела судом присяжных, что гарантировано той же конституцией. Наконец, Верховный суд, дважды отменив оправдательный приговор присяжных по формальным основаниям, фактически подтвердил тем самым, что решения присяжных легитимны и не принимаются российской юстицией во внимание только потому, что есть «недочеты» то ли в процессуальной форме, то ли в недопонимании сути прочтения закона о суде присяжных.

Правда, опять же непонятно, почему из-за формальностей и процедур должны страдать два офицера, дважды оправданных? Правда, непонятно, почему из-за политических амбиций некоторых политиков в Чечне должно страдать российское правосудие. [...]

***

Оригинал этого материала
© arakcheev, 27.10.2007

***

"Ты меня уважаешь, тогда отдай мне их"

После второго оправдательного приговора Рамзан Кадыров сказал, что "присяжные не поняли воли его народа"

Оригинал этого материала
© "Завтра", 27.07.2007

Сними шинель, пошли в тюрьму...

В Ростове продолжается суд над военнослужащими внутренних войск Сергеем Аракчеевым и Евгением Худяковым. После двух оправдательных приговоров, вынесенных судами присяжных, в нарушении всех конституционных норм был затеян новый суд, на этот раз его единолично ведёт профессиональный судья полковник юстиции Цибульник. И некоторые обстоятельства заставляют усомниться в беспристрастности нового суда. Так, недавно был сбит машиной адвокат лейтенанта Сергея Аракчеева Алексей Дулимов. Второй адвокат, Дмитрий Аграновский, обратился к судье Цыбульнику с просьбой отложить рассмотрение дела до выздоровления Дулимова или, по крайней мере, до выяснения обстоятельств, связанных с сегодняшним инцидентом. Однако суд, который, как считает Аграновский, идет с явными нарушениями, не счел достаточными доказательства покушения на жизнь Дулимова и продолжил заседание без основного адвоката. Фактически этим было нарушено право подсудимого на защиту…

Сегодня Сергей Аракчеев — гость редакции. Заместитель главного редактора Владислав Шурыгин беседует с Сергеем Аракчеевым об обстоятельствах этого громкого дела, о его службе, о Чечне, о судьбе русского офицера на чеченской войне…

Владислав Шурыгин. Сергей, расскажи, как ты попал в Чечню.

Сергей Аракчеев. До войны я был командиром инженерно-саперного взвода в/ч 3186, дивизия внутренних войск, Реутов-3. В апреле 2002 года я закончил Северокавказский военный Краснознаменный институт внутренних войск во Владикавказе. Потом в Сыктывкаре прошёл двухнедельные инженерно-сапёрные курсы и прибыл служить в дивизию. А в июне пришла разнарядка на дивизию: необходимо в таком-то полку провести замену. Пехоты нужно столько-то, артиллеристов столько-то, сапёров столько-то. Командование назначило на выполнение служебно-боевых задач мой полк.

Почему я поехал? Я поехал со своим подразделением. Не мог я бросить своих солдат. У них ведь никто не спрашивал. Объявили, что рота едет в Чечню. И всё. Начали собираться. Как же я мог не поехать? Как им потом в глаза смотреть?

И 15 июля 2002 года я прибыл со своим взводом в центр инженерной подготовки в Ханкалу. Там я со своими солдатами прошел курс подготовки к работе в условиях Чечни. 1 августа 2002 года мы приступили к выполнению боевой задачи. Наша база находилась на улице Аргунской в Октябрьском районе Грозного. В ноябре того же года меня назначили командиром инженерно-саперной роты, и мы перешли на новое место дислокации в Ленинский район, это Петропавловское шоссе, бывшее ПТП-1 Грозненского автобусного парка. После взрыва на комплексе правительственных зданий в декабре 2002 года управление полка было передислоцировано с целью обеспечения охраны комплекса правительственных зданий. Также нам, внутренним войскам, были переданы комендатуры Ленинского и Октябрьского районов. Большая часть моих отделений была к ним прикреплена и убыла к местам дислокации. Но мы продолжали их обеспечивать инженерным имуществом, потому что спецсредств не хватало. Банальные "кошки" и то были в дефиците. К 6 декабря на комплекс правительственных зданий было переведено все управление полка, и только я со своими сапёрами оставался на тыловом пункте на Петропавловском шоссе. Там были все наши тыловые подразделения, автомобильный парк, продуктовые склады, техника, боеприпасы, склады ГСМ. Мы обеспечивали инженерное прикрытие коммуникаций подвоза. На мне же лежало и инженерное обеспечение КПП на въезде в город, которые были круглосуточными.

Обстановка тогда была очень непростой. Шла настоящая минная война. Только в Грозном за август 2002 года было около 70 подрывов. Громких на моей памяти было два. Это подрыв Октябрьской прокуратуры — сразу погибло 12 человек, там заложили порядка 4 снарядов от САУ. Потом БМП подорвали при подъеме на высоту 300,62 в Октябрьском районе. Четыре человека сгорели заживо. По ночам почти постоянно шли обстрелы комендатур, КПП, комплекса правительственных зданий. По сводкам и ориентировкам, только ранеными за месяц мы потеряли почти 500 человек.

В.Ш. В чём состояла ваша работа?

С.А. Каждое утро, без выходных, в любую погоду, начиналось с инженерной разведки. У нас маршрут делился на две части: один в сторону комплекса правительственных зданий, и второй шоссе на станицу Петропавловскую. Каждое утро я со своими солдатами проходил пешком по 16 километров. И так день за днём, месяц за месяцем. Наш дозор обычно состоял из девяти человек. Шесть человек расчета, водитель бэтээра и наводчик. Плюс я — командир. Еще группа прикрытия 11 человек, это мотострелковый взвод, обычно наиболее подготовленный.

На маршруте инженерно-разведывательный дозор обычно растягивается на расстояние 250-300 метров. У каждого номера расчёта своё неизменное место на маршруте. Шли двумя группами вдоль обочин плюс я перед первым бэтээром по середине дороги. Группа прикрытия следует за нами, располагаясь, в зависимости от боевого расчета командира и особенностей местности. Но всегда так чтобы нас прикрыть и от огня спереди и от нападения сзади.

Наши бэтээры имели специальное оборудование "Пелена", давившее радиосигналы, сапёры вдоль дороги шли со щупами и обычными миноискателями, кроме того, один сапёр всегда нёс "Коршун" — устройство, обнаруживающее электронные платы. И всё же главное оружие сапёра в Грозном — это глаза и память. Полагаться только на технику и электронику нельзя. Простыми миноискателями в Грозном мины вообще крайне сложно найти, потому что местность замусорена металлом до такой степени, что "звенит" всё в наушниках непрерывно. Средствами радиопоиска тоже не всё найти можно. Взрывное устройство на проводах ими не обнаружить, пока оно не включено в сеть. А включение это и есть подрыв. К аккумулятору он подключается практически в момент взрыва.

Поэтому главное оружие сапёра — это его память и его глаза. День за днём, месяц за месяцем сапёр идёт по одному и тому же маршруту. И на нём он каждый кустик, каждую кочку, каждый камень знает. На каждой кучке мусора или проломе дороги лежит специальная метка. И если она сброшена или сдвинута, то тут же подаётся сигнал и начинается тщательное обследование. Этот участок осматривается всеми средствами инженерного поиска.

В.Ш. Сколько на твоих маршрутах было подрывов?

С.А. Ни одного. И я этим как офицер и специалист горжусь. За восемь месяцев моего пребывания в Чечне на моём маршруте не погиб ни один человек. А находили мы иногда такие "сюрпризы", что шапка на голове шевелилась. Связка снарядов от САУ калибром 152-мм с миной на проводах. Лежит себе такая парочка, припорошенная мусором, и ждёт свою жертву. Мощь у неё такая, что танк, как кеглю, с дороги сносит за десяток метров.

Мощные устройства боевиками обычно ставились на радиоуправление. Провода сложнее замаскировать, потому что тянуть их в этом случае приходится очень далеко, чтобы самому не попасть под обстрел местности, проводимый после подрыва. И здесь нас спасала "Пелена". Она хорошо давит эфир.

Всего нами было за это время обнаружено и обезврежено около 30 взрывных устройств, фугасов.

В.Ш. А у вас потери были?

С.А. Ранеными три солдата. Но не на маршруте, а при нахождении случайной мины. В начале августа 2002 года при обследовании одного из разрушенных зданий разведчики наткнулись на нашу мину ПОМ-2М. Подозреваю, что была она установлена ещё в 1995 году, потому что "растяжки" у неё уже сгнили. И это ввело командира разведроты, обследовавшего руины, в заблуждение. Он решил, что она не на боевом взводе и взял ее в руку. Мина взорвалась. Он погиб, трое моих солдат получили ранения. Я тогда лишь случайно уцелел. Выковырял из своего бронежилета семь осколков.

В.Ш. Сергей, я слушаю твой рассказ и никак не могу его соотнести с теми обвинениями, которые были выдвинуты в твой адрес. Блестящий офицер, профессионал, человек, восемь месяцев боровшийся со смертью на дорогах Чечни, вернувший домой живыми всех своих солдат, спасший от гибели на минах и фугасах сотни людей, как могло так получиться, что ты сегодня обвиняемый по уголовному делу с такими тяжкими статьями?

С.А. Невозможно передать словами, что ты чувствуешь, когда вместо того, чтобы принимать награды, уважение сослуживцев, уезжать в заслуженный отпуск, который ждал больше года, с тебя вдруг сдирают форму, погоны, переодевают в чью-то грязную майку и трико и бросают за решётку в вонючую душную камеру. Для меня это был шок. Сначала всё происходящее казалось просто бредом, нелепостью, думал — разберутся. Что вот-вот сейчас дверь откроется, зайдут и скажут: это ошибка, извини, всё выяснилось. Ты свободен. Но день проходил за днём, неделя за неделей, и постепенно до сознания начал доходить весь ужас происшедшего. Я — обвиняемый, и мне "крутят" такие статьи, по которым свобода мне светит разве что в глубокой старости. И что самое ужасное, это ощущение торжества несправедливости.

В.Ш. Ты был арестован в Ханкале?

С.А. Да. В дивизию пришло распоряжение прокурора о направлении меня для следственных действий в Ханкалу. И вместо отпуска я вернулся в Ханкалу. И там меня взяли под стражу. Потом перевезли во Владикавказ. И вот уже пять лет продолжается этот судебный процесс.

В.Ш. Сколько ты пробыл за решеткой?

С.А. Год и восемь дней. А потом еще два месяца, когда нынешний судья без всяких оснований арестовал нас на первом же заседании суда, куда мы прибыли добровольно.

В.Ш. Что было на первом суде?

С.А. Суд присяжных меня полностью оправдал. Я ожидал этот вердикт. Верил, что не может народ осудить человека, который служил честно, не прятался от смерти и ни от кого не бегал.

То, что нам вменялось в вину, никак не соотносилось с тем, чем я занимался, чему служил, во что верил. Что мы, как какие-то бандиты, напившись водки, разъезжали по Грозному на бэтээре, нашли какой-то КамАЗ, расстреляли мирных чеченцев, взорвали их машину и обратно приехали в часть. Причём прокуроры настаивали на том, что мы по национальной ненависти и розни убили этих людей. Это был полный абсурд, который ни на чём не базировался. И мы это доказали. Обвинение рассыпалось как карточный домик.

Свидетели — солдаты, которых прокуратура вывела на процесс, отказались от своих показаний и открыто сказали о том, что были вынуждены их дать под давлением прокуроров и следователей. Что их морально унижали, избивали, не кормили, намекали, что они вообще не уедут из Чечни. Держали в прокуратуре в камере по нескольку суток.

Это все было сказано на суде. Все отказались, кроме двух, которых прокуратура взяла чем-то на такой крючок, с которого, наверное, уже не сорвёшься.

А мы предоставили тридцать свидетелей моего алиби. Доказали свидетелями и документами, что в тот день я просто физически находился в другом месте и не мог участвовать там. Мы предъявили приказы, журнал выхода машин из тылового пункта управления нашей части, где мы располагались.

Дыр в этом деле столько, что оно просто разваливается. Например, в одном из трупов до сих пор находится неизвлеченная и неисследованная экспертизой пуля. Это следует из материалов третьей судебно-медицинской экспертизы, которая была проведена по наружному осмотру трупов — обнаружено слепое пулевое ранение. То есть пуля находится в теле. Вопрос о ней был поставлен ещё на первом процессе. Почему бы ее не изъять? Не провести баллистическую экспертизу? Ведь, казалось бы, вот оно — бесспорное доказательство! Но прокуратура упорно уклоняется от этого, ничем не мотивируя. Лично я знаю, что это пуля не из моего автомата. Уверен, знают это и в прокуратуре.

Один из главных свидетелей обвинения показывает, что Худяков положил водителя машины лицом вниз, заставил руки скрестить на затылке и выстрелил ему в затылок из своего автомата. А согласно заключению медэкспертизы, у него входное отверстие в брови, а выходное — в затылке! Да разве это возможно?! Получается полное несоответствие экспертизы и показаний свидетеля. И так со всем, за что мы беремся.

Отдельно по медэкспертизам. Вскрытие трупов просто не проводилось. Любому специалисту ясно, что это означает! Причина уникальная для судебной медицины — это, оказывается, "противоречит мусульманским обычаям"! И все ранения, калибр, огнестрельность ранения, причина смерти — все было определено только по наружному осмотру трупов в могиле через четыре месяца после их смерти. Что там от них в этот момент осталось? Есть правила производства судебно-медицинских экспертиз, которые в таких случаях предписывают обязательное вскрытие и лабораторное исследование. И эти правила были грубо нарушены. Т.е. в деле сейчас вообще нет достоверных данных, позволяющих утверждать, что у потерпевших в принципе есть огнестрельные ранения. А уж калибр оружия может установить только баллистическая экспертиза, но никак не медицинская.

А у нас есть пять баллистических экспертиз, из которых следует, что гильзы и пули, найденные на месте происшествия, выпушены не из автомата Аракчеева, не из автомата Худякова и вообще не из оружия воинской части 3186, представленного на экспертизу. Кроме того, у нас есть журнал выхода машин, в соответствии с которым я был совсем в другом месте, с экипажем занимался разминированием почти весь день. Еще у нас есть 25 свидетелей, только которых допросили. Есть и еще, которых мы заявили. Но они просто пока не прибыли. Тяжело со всей страны собрать людей. И спасибо тем, кто приехал.

В.Ш. Кто-нибудь из командования как-то участвовал в твоей судьбе?

С.А. В первые дни уголовного преследования командование дивизии пыталось разобраться в обстановке, защищало меня, но после того, как к комдиву Сергею Меликову позвонил лично Устинов, потом приехал его заместитель, а затем в течение месяца в дивизии прошло около сорока прокурорских проверок, командование тихо отошло в сторону. Но, по крайней мере, оно не опустилось до подделки документов или переписывания служебных характеристик, как было в некоторых других частях на похожих процессах.

В.Ш. Прокурорская бригада та же ведет процесс или поменялась?

С.А. Сначала дело вела 51-я гарнизонная Ханкалинская прокуратура, потом перешло дело в прокуратуру ОГВС. Но с самого начала дело стояло на контроле Главной военной прокуратуры. И на всех судах из нее присутствовал и присутствует прокурор в качестве гособвинителя.

В.Ш. Но почему привязались к вам? Почему именно вы стали жертвой этого беспредела?

С.А. Я долго думал над этим. Поверьте, времени для этого было много. На тюремных нарах оно идёт совершенно иначе, чем на свободе. Ты физически обездвижен, привязан к квадрату три на пять метров. И в этом состоянии у человека постепенно вырабатывается совершенно особое мышление. Способность часами обкатывать в голове каждую мысль, каждое воспоминание. Так вот, я много думал о том, почему именно мы попали под этот каток? И понял для себя — мы просто были на тот момент самыми удобными жертвами в той игре, которая тогда была затеяна с чеченской верхушкой. Видимо, произошло громкое убийство. Шансов раскрыть его почти никаких — работающей структуры уголовного розыска тогда не было. ФСБ, и то тогда ещё в основном работало только по данным агентуры. А чеченцы требуют найти и покарать убийц. Вот и схватили тех, кого хоть по формальным признакам можно было "привязать" к делу. Кто в этом районе из "федералов" мог появляться? Сапёры? Вот их и будем "колоть". Наша часть была ближайшей к месту происшествия — всего в тех с половиной километрах. Вот мы и были назначены "крайними".

В.Ш. В твоих словах сквозят горечь и разочарованность. Это состояние души или просто усталость?

С.А. Не буду кривить душой. Конечно, я и устал и разочарован. Но моё разочарование — это не разочарованность обессиленной жертвы, а злость оскорблённого человека. Я бы понял прокурорских, если бы ко мне пришел их генерал и сказал: знаешь, лейтенант, нужно посидеть пять лет, чтобы Чечня успокоилась, утихомирилась, а мы твою семью возьмём под опеку. Этого требуют интересы страны. Я бы его понял.

Но ситуация совсем иная. Меня, невиновного человека, офицера, который воевал за свою страну, нагло и вероломно хотят сделать образцово-показательным козлом отпущения за все грехи чеченской войны. И с этим я никогда не смирюсь! Знаете, сегодня мне кажется, что от нас просто не ожидали, что мы будем так бороться за себя, что мы не смиримся с этими чудовищными обвинениями, что дело примет такой широкий общественный резонанс. В двух судах оно не просто рассыпалось, а закончилось полным поражением прокуратуры и вердиктом присяжных о нашей невиновности.

В.Ш. А как прошёл второй суд?

С.А. Он прошел так, как должны проходить по-настоящему независимые суды. То есть судья сделал абсолютно все возможное, чтобы суд прошёл максимально объективно, законно и ни одна из сторон не могла обжаловать приговор. Все запросы и ходатайства стороны обвинения были выслушаны и приняты. Были правильно и точно поставлены вопросы присяжным. Суд прошёл так, что у прокуратуры просто не было поводов зацепиться за что-либо, чтобы обжаловать приговор. Присяжные нас полностью оправдали. И даже представления прокурора не было. Приговор обжаловали "представители потерпевших".

И только на основании очень странного, невнятного и неоднозначного решения Конституционного суда Верховный суд отменил этот приговор, и началось новое рассмотрение дела в Ростове-на-Дону в Северо-Кавказском окружном военном суде — теперь уже без присяжных, одним профессиональным судьёй.

Суд присяжных — это статуя командора для нашей судебной системы. В суде присяжных заказные и сфабрикованные дела рассыпаются как карточные домики. Поэтому и суды, и прокуратуры так неистово пытаются от них избавиться или сделать их подконтрольными.

Хотя думать, что присяжные всегда готовы оправдать подсудимого — глупость. На моей памяти присяжные не раз выносили обвинительные вердикты. Например, дело военнослужащего Олега Кузьмина, который был осужден. 28 декабря 2003 года присяжные сказали "виновен" и он получил 14 лет.

В.Ш. А как ведут себя родные потерпевших? Чего хотят они? Какова их позиция?

С.А. Начнём с того, что на процессе нет никаких родственников потерпевших. Никто из них так и не появился. Вместо них на процессе присутствуют представители некоего Правозащитного центра Чечни.

Чего они хотят? На мой взгляд, им просто нужны жертвы. Не конкретные виновники и убийцы, а те, кем власть расплатится по принципу "око за око". И здесь ключевой момент в том, что с каждым разом правосудия становится всё меньше и всё больше какого-то жертвоприношения Чечне. "Ты меня уважаешь, тогда отдай мне их. Виновны — не виновны, отдай мне их".

Очень показательно, что после второго оправдательного приговора Рамзан Кадыров сказал, что "присяжные не поняли воли его народа". И эта фраза показывает его правосознание и его отношение к суду. Оказывается, правосудие должно понимать чью-то волю. Руководствоваться не законом, а чьей-то волей.

В.Ш. Хочу вернуться к твоим ощущениям Чечни. Ты пробыл там 8 месяцев, попав туда совсем молодым офицером, что ты там увидел? Что тебя удивило?

С.А. Больше всего удивило полное несоответствие между тем, к чему мы готовились, и тем, что мы увидели. Фактически к этому моменту армия, военные были уже оттёрты от контроля над ситуацией и шла активная передача власти "кадыровцам" — вчерашним боевикам, которые, получив амнистию, пошли во власть. Доходило до того, что боевики открыто подходили днем к КПП, показывали кукиши в бойницы, кричали оскорбления. А наши солдаты были вынуждены всё это терпеть. Огонь первыми открывать было категорически запрещено, и за этим следила военная прокуратура. Мы часто встречались с амнистированными боевиками, которые официально стали отрядами "Восток" и "Запад" кадыровской охраны. Обвешаны все новейшим оружием: ПМ, "Стечкин", АКМ, нож разведчика. Многие из них открыто говорили, что были в 1995 году на стороне Дудаева, русских убивали, головы резали.

Мы попали фактически между двух огней. С одной стороны, против нас продолжали воевать "непримиримые", шла минная война, организовывались засады, каждую ночь шли обстрелы наших КПП и блокпостов, а с другой стороны, все мы находились под страшным прессингом прокуратуры, которая в этот период озаботилась соблюдением законности и правопорядка на территории, где фактически шла война. А как можно воевать, если тебя начинают таскать в прокуратуру за несоблюдения правил дорожного движения в тот момент, когда ты был вызван по тревоге на место, где был обнаружен фугас и в любой момент могли погибнуть люди? Кем ты себя чувствуешь, когда прокурор тебе объясняет, что ты обязан перед досмотром дома спрашивать разрешения у хозяев на этот осмотр даже в том случае, если в него идут провода от фугаса на дороге. Оказывается, и в этом случае нужно спрашивать разрешения: нельзя ли посмотреть, куда идут эти провода? Такая вот "загогулина".

В.Ш. Ты не сталкивался в суде с Будановым или с Ульманом?

С.А. Мне повезло познакомиться с Эдуардом Ульманом. И я скажу, если бы этот человек был моим командиром, я был бы горд и пошел бы за ним в любое пекло. Это настоящий офицер! На них, по большому счёту, Россия сегодня и держится.

Странно, что сегодняшний обитатель Кремля не задумывается над тем, что обвинительные приговоры, вынесенные Эдуарду Ульману и его товарищам, обвинительный уклон суда над Сергеем Аракчеевым и Евгением Худяковым открывают дорогу к целой серии судов над военными всех рангов, которых отныне "по прецеденту" можно будет обвинить в военных преступлениях. Лётчиков, от бомб которых погибли, в том числе и мирные люди, артиллеристов, танкистов — кого угодно. Но главное, что в конечном итоге жертвой судебного разбирательства может оказаться и сам ныне действующий президент. Не зря же от имени потерпевших во всех нынешних судах действует некий "Правозащитный центр Чечни". Никто не даст Путину гарантию, что через пару лет, опираясь на обвинительные приговоры, вынесенные русским военным, международным трибуналом, не будет выдвинуто обвинение и самому Путину как инициатору второй чеченской войны и виновнику военных преступлений. И тогда камера Милошевича может оказаться снова заполненной… 

***

"Наших ребят «сливают» по требованию правительства Чечни, большинство членов которого — бывшие боевики, не скрывающие своего прошлого"

Оригинал этого материала
© "Аргументы и Факты", 21.06.2007

Дело Ульмана: "Страна нас сдала"

Знаменитое «дело Ульмана» закончилось обвинительным приговором. Офицеры специальных подразделений, проходящие службу на Северном Кавказе, ответили на это решение — пока письмом.

Напомним, в 2001 г. группа разведчиков, выполняя спецоперацию в Шатойском районе Чечни, открыла огонь по «УАЗу», который не остановился по требованию бойцов. Один человек был убит, а позже, по приказу из штаба командования операцией, разведчики расстреляли остальных пятерых пассажиров машины. Судьи приговорили заочно Э. Ульмана к 14 годам, В. Воеводина — к 12 годам, А. Калаганского — к 11 годам лишения свободы с отбыванием наказания в колонии строгого режима. В зале суда был взят под стражу майор А. Перелевский, приговорённый к 9 годам. К нам в редакцию пришло письмо от сотрудников спецподразделений, служащих на Северном Кавказе.

«Два раза суд присяжных признавал группу разведчиков невиновными. И вот ребят приговорили. Не секрет, что они лишь выполняли приказ непосредственного руководства. Причём запрашивали подтверждение целых три раза! Теперь их за это «слили» по политическому заказу. Получается, что каждый из нас, перед тем как выполнить приказ, должен задуматься, как посмотрят на это правозащитники, политики, мировая общественность?! Страна, годами натаскивая солдат на то, что любая победа строится на полном и безоговорочном подчинении, теперь сажает за выполнение долга своих воинов в тюрьму. И в то же время принимает к закону «О противодействии терроризму» поправки, согласно которым необходимо открывать огонь по любому неподчинившемуся требованию об остановке автомобилю.

Вы знаете, что американские военные в Ираке обязаны уничтожать любое транспортное средство, нарушившее приказ об остановке? Причём этот приказ может быть написан на табличке! Да 90% иракцев не знают английского языка! По данным экспертов, за время войны в Ираке погибло от 100 до 500 тыс. мирных граждан. Хоть одного американского солдата осудили за это? Да любой солдат, посланный на боевой выход, тем более профессиональный «тяжёлый» (спецназовец. — Ред.), обязан беспрекословно подчиняться начальству, иначе под угрозу будут поставлены жизни всех участников операции. Именно так обстоит дело на войне! А если в Чечне нет войны, то что там делает армия и спецназ Главного разведывательного управления Генштаба Вооружённых сил РФ?!

Цели, которые необходимо уничтожать, устанавливает командование, а не суд. Получается, что вопреки закону и мнению народа — то есть присяжных, наших ребят «сливают» по требованию правительства Чечни, большинство членов которого — бывшие боевики, не скрывающие своего прошлого. Как прикажете дальше служить такой Родине? Как объясните 18-летним новобранцам, что нужно защищать тех, кто сажает их в тюрьмы? Мы не можем на это ответить.

Честь имеем! Офицеры специальных подразделений, проходящие службу на Северном Кавказе". 

 
Другие материалы раздела:
Свет и тени семьи Кадыровых
📁 Парад суверенитета +
Восток&Запад расформированы
Закаев похвалил Кадырова
📁 Тюрьма Кадырова в Центорое +
Охота за "языками" в Москве
📁 Кадыровцы стреляют в Москве +
Киллеры Кадырова за рубежом
Кузен "заказал" блогера
Швейная фабрика Кадырова
Хозяин Чечни Кадыров мл.
Рамзан Одна Треть
📁 Бездонный фонд Кадырова +
Высокобюджетные забавы
Орденоносцы Кадыровы
Рамзан в мраморе
📁 Кадыров мл. vs. Алханов +
Хан или пахан?
Клан Кадырова
Карта власти в Чечне
Родня во власти
Кадыров зачищает нелояльных
Рамзан Кадыров — генерал МВД
Племянники "рулят" в МВД Чечни
Низверженный племянник Ислам
ДТП брата Ибрагимова
Троеженец Рамзан Кадыров
Кадыров: по силовикам - огонь!
Борзые Кадырова
"Частная" армия Кадырова
Палачи из полка им. Кадырова
Охрана Кадырова - 200 млн/год
Кадыров готовит свою "Альфу"
📁 Кавказская дедовщина =>
📁 Сверхстопроцентная явка +
Порноролик с Кадыровым
Кадыров выиграл у "Ъ"
📁 Герой нашего времени +
Кортеж Кадырова (Видео)
"Мерсы" для спецбатальона
Ferrari за 450 тыс евро
Автопарк Кадырова
Бизнес-джет за $80 млн
📁 Лошади Кадырова +
📁 Декларации Рамзана Кадырова +
Бизнес-связной Кротов
📁 Недвижимость Кадыровых +
Золотая казенная мебель
План покушения в Одессе
📁 Чеченский ход Исмаилова =>
📁 Игра в "Терек" +
Бриллианты "звездам" футбола
От джихада до звезды Героя
Фарш-бросок
Кадыров мл. & Басаев
Рамзан пытает заключенных
📁 Воруют все! +
Война за чеченскую нефть
Дело о чеченских авизовках
📁 Экономика на блокпостах +
📁 Чеченский фронт терроризма +
📁 Кто и как взрывал Москву +
📁 Беслан +
Джихад с предоплатой
📁 Лицензия на террор =>
Секс-рабыни солдат Кадырова
"Большинство чеченцев - уроды"
Убийство охранника в Вене
Диверсанты в Вене
Диверсант в Лондоне
Легенды о "зверствах" федералов
Главари - агенты спецслужб
Арабские кошельки боевиков
📁 Чеченский сегмент Аль-Каиды +
Американские друзья чеченцев
Абдурахманов нашел награду
Торговец людьми Абдурзаков
📁 Абу Хавс-чеченский Бен Ладен +
📁 Алханов Алу +
Дело Аракчеева-Худякова
Атгериев Турпал-Али
📁 Ахмадовы +
📁 Бабицкий Андрей +
📁 Байсаров Мовлади +
📁 Бараев Арби +
📁 Бараев и "Норд-Ост" +
📁 Басаев Шамиль +
📁 Буданов и снайперша +
📁 Гантамиров Беслан +
📁 Гелаев Руслан +
Даудов vs Мурдалов
📁 Дудаев Джохар +
Елхоев Хусейн
📁 Закаев Ахмед +
Ибрагимов Ваха
Исламов Леча
📁 Кадыров Ахмад +
📁 Кадыров Зелимхан +
Каитов Магомед
📁 Масхадов Аслан +
📁 Мингаев Ислам +
📁 Нухаев Хож-Ахмет +
📁 Попов Анатолий +
📁 Радуев Салман +
📁 Сайдуллаев Абдул Халим +
📁 Турлаев Шаа +
📁 Умаров Доку +
📁 Удугов Мовлади +
📁 Правда капитана Ульмана +
Умар Абу
Халилов Раппани
Хамбиев Магомед
📁 Хаттаб +
Наркозалет Хизриева
📁 "Решала" полпред Цицулаев +
📁 Ямадаевы +
📁 Яндарбиев Залимхан +
📁 "Кавказ-Центр" и др. сайты +
Телекомпания "Аль-Джазира"
📁 Черные списки США и России +
"Чеченские фонды" в США
📁 Фонд Benevolence Int. +
📁 Деятельнось Halo Trust +
Кадыров и "Вайнах телеком"
Как искали телефон Кадырова
Кадыров метит оппозицию
Кадыров и пивнушка Гакаева
📁 Сын Адам Кадыров +
Сын Ахмат - министр молодежи
Бои без правил детей Кадырова
Вебкам-бизнес брата Вариченко
Черная дыра в статистике
Бесогоны Кадырова
📁 Чеченская ОП =>

Знаком '+' отмечены подразделы,
а '=>' - ссылки между разделами.


Compromat.Ru ® — зарегистрированный товарный знак. Св. №319929. 18+. info@compromat.ru