Компромат.Ru ^®

"Кидок" на "Подиуме"

Бывшие "звездные" партнеры предъявили Эдуарду и Полине Киценко за долги обанкротившейся сети модных магазинов

Настя Сотник

Если в начале прошлого десятилетия вы были внимательным читателем журналов Vogue и Tatler, то могли запомнить, что Киценко и Расковалова неразлучны, как Лещенко и Винокур, как Дживс и Вустер, как Тарапунька и Штепсель, Маркс и Энгельс или даже Маркс энд Спенсер. У королевы столичного фэшн-ретейла и восходящей звезды русского дизайна был не то симбиоз родственных душ, не то синергия сочетаемых бизнесов — если, конечно, не все сразу. Появляться вместе на фото две влиятельные московские блондинки перестали только в самом конце 2017 года — без объявления войны и уж тем более без публичного объяснения причин. Впрочем, то, что этот разрыв произошел одновременно с банкротством сети магазинов Podium Market, принадлежавших мужу Киценко, мало кто посчитал простым совпадением. Пять лет спустя в интервью YouTube-каналу MUR Яна Расковалова сама наконец-то расставила точки над i, рассказав, что по итогам многолетнего сотрудничества между ювелирным брендом, а потом и модным домом Yana и магазином Podium Concept Store Полина осталась должна Яне 30 миллионов рублей. Редактор моды The Blueprint Настя Сотник вооружилась телефоном, ноутбуком и калькулятором, чтобы проверить, все ли точки были расставлены на самом деле.

Скандал длиной в пять лет

«Минус 30 миллионов рублей» — коротко и емко прокомментировала результат своего сотрудничества с Podium Concept Store Яна Расковалова, уточнив, что речь идет о продукции, которую магазин продал, но так и не рассчитался за нее с производителем. Ни фактом, ни даже суммой никто в индустрии удивлен не был: о том, что Podium Market в 2017 году «кинул» своих поставщиков, уже рассказывали другие бывшие подруги Полины Киценко — Яна Рудковская в 2020 году и Ксения Собчак в 2021-м. «Кто такая Полина Киценко? — кинула хороших людей, в том числе меня, и живет себе, гуляет по Москве», — объясняла Рудковская свои претензии к бывшей подруге в одном из Instagram-эфиров два года назад.

Забег на самом деле делался не в обход фонда — просто в этом году, поскольку Наталья Водянова не могла присутствовать в Москве, он проводился под знаменем Благотворительного фонда Константина Хабенского, объясняет президент «Обнаженных сердец» Ася Залогина. «В этом году Наталья Водянова и Фонд „Обнаженные сердца“ передают эстафетную палочку по сбору пожертвований Благотворительному Фонду Константина Хабенского. И мы снова побежим со смыслом, теперь чтобы собрать средства на развитие проекта по оказанию реабилитационной помощи детям и молодым взрослым с опухолями головного и спинного мозга», — объясняли рокировку в официальном пресс-релизе.

На вопрос о работе с Полиной Киценко Залогина отвечает так: «Нам на момент начала сотрудничества с Полиной ничего не было известно о проблемах Podium Market. А когда мы о них узнали, получили разъяснения от Полины и продолжили работу». О том, какого рода были эти разъяснения, она предпочитает не говорить: «Партнерское взаимодействие Фонда с командой Полины Киценко в рамках проекта „Бегущие сердца“ прозрачно, публично и подотчетно. Отношения структур Полины Киценко с другими лицами комментировать мы не можем». На текущий момент фонд продолжает сотрудничество с Киценко и не только не имеет к ней каких-либо финансовых претензий, но и подчеркивает благодарность ей за вклад в развитие.

Пока Собчак и Рудковская высказывались, Яна Расковалова хранила благородное молчание. Даром, что единственная из некогда дружной компании пострадала непосредственно. Но то было лишь затишье — буря вновь поднялась в июле, и именно с ее слов. Возможно, до этого Яна все еще рассчитывала уладить ситуацию полюбовно, во всяком случае, Мадонне Мур Расковалова жаловалась едва ли не прежде всего на отказ Полины от нормального, человеческого общения: «Я даже ни извинений не получила, ни разговора, вообще ничего». Этот опыт, по словам Яны, привел ее к неутешительному выводу: «Бывают люди, которые называют себя друзьями, но с друзьями, наверное, все-таки не надо вести бизнес, нужны деловые, партнерские отношения».

Интервью к моменту написания этого текста посмотрело почти сто тысяч человек, и Полина Киценко, кажется, была одной из первых. Всего недели ей хватило, чтобы сформулировать ответ. Киценко заявила, что не собирается оправдываться, а защититься ей помогут «правда и факты». Например, тот факт, что: «В компании Podium Market я работала наемным сотрудником, получавшим заработную плату, в должности креативного директора и руководителя отдела пиара, маркетинга и ивентов. В мои функции входила исключительно креативная деятельность по определению направления, что будет модно, контроль за мерчандайзингом, связи с общественностью от лица компании и организация ивентов. Я была лицом компании и ее спикером в публичном поле. Но быть лицом — не значит управлять компанией. У меня была важная творческая роль, но де-юре у меня никогда не было финансовых операционных полномочий. Этим занималось большое количество руководящих лиц, наделенных ими, и самое главное, компанией управляли акционеры, в число которых я никогда не входила».

Люди, которых Расковалова по-прежнему считает друзьями, тоже не остались в стороне. «Наконец моя подруга Яна, основательница @yanafashionhouse, рассказала про Полину Киценко. Это далеко не все, это малая часть, но и этого достаточно. Каждый раз, когда надумаете прийти/войти в ее новый спортивный/модный/любой другой проект, — помните, что он сделан на украденные деньги. Тех, кто работал с ней в предыдущем бизнесе. И не верьте отговоркам “я была не причастна к руководству “Подиумом”. Еще как была. Не давайте ей деньги, не доверяйте ей, бегите, бе-ги-те», — написала «Кровавая барыня» Ксения Собчак в собственном телеграм-канале. Яна Рудковская решила и вовсе помочь бывшей подруге — хотя бы и советом: «Мой совет Полине — вместо того, чтобы искать, кто ее по бартеру отмажет от грязи, от которой ей не отмыться уже, в принципе, никогда, для начала просто публично извиниться перед всеми российскими молодыми дизайнерами, которых она кинула, как и нас. Но если мы могли спокойно пережить эти суммы, то ребята были в шоковом состоянии после этого кидка».

Рынок закрывается

Слово «кидок», использованное Яной Рудковской, может, и не входит в словари деловой этики, но в российской деловой практике — важнейшее, даже основополагающее понятие. Десятки российских дизайнеров поняли его смысл в 2017 году, когда сеть мультибрендов Podium Market объявила о банкротстве. «В июле 2017 года мы получили официальное уведомление о том, что компания Podium Market обанкротилась. В том же письме говорилось, что все долги будут закрыты до конца августа 2017-го», — вспоминает основательница бренда Totti Ирина Полыковская. Прошло пять лет — Podium Market все еще должен ее бренду 570 тысяч рублей.

Первым дизайнером, который публично заявил о долгах Podium Market, была основательница ювелирной марки Velichenko Jewelry Studio Дарья Величенко. Она опубликовала соответствующий пост в Facebook (проект Meta признан экстремистским на территории Российской Федерации), который собрал много репостов и комментариев, активно общалась со СМИ, и в итоге Podium Market вернул ей все долги, так что на данный момент у нее нет никаких претензий к компании. Повезло и соосновательнице питерского бренда украшений Luch Design Эльвире Ломовской, которой удалось вернуть деньги еще до официального объявления Podium Market банкротом. «В определенный момент мы поняли, что не происходит никаких выплат, и перестали делать поставки. При этом приходили документы о продажах. И когда сумма долга достигла довольно ощутимых для нас 50 тысяч рублей, мы решили закрыть вопрос. Я связалась с подругой-юристом, мы сделали бумажку о прекращении договора, я съездила в Москву ее подписать. После этого ничего не происходило какое-то время, и мы написали предсудебную претензию. Я общалась с менеджером Кариной Фязуллиной. Она говорила, что что-то происходит в компании, и хорошо, что я все сделала, чтобы себя обезопасить с юридической точки зрения. При этом она не гарантировала, что все выплатят. Тем не менее в мае 2017-го нам сделали пять переводов на общую сумму задолженности», — рассказывает Ломовская. Сегодня многие из тех, кому все же удалось получить деньги от Podium Market, например, проект базовой моды Oh,my или те же Velichenko Jewelry, не готовы вспоминать ту ситуацию и комментировать ее, так как во всех смыслах закрыли для себя эту тему.

Однако «поставщики» продолжали напоминать о себе, утверждает Яна Рудковская, которая в этом конфликте не только поддерживает подругу, Яну Расковалову, но и выступает с претензиями со стороны бренда пуховиков ODRI, соосновательницей которого является. Благодаря ее поручительству компания Odri дала на реализацию Podium Market товар, но, как и многие бренды, в итоге осталась ни с чем. «О том, что она им не заплатила, я узнала уже летом 2018-го. Мне позвонили Odri и сказали, что они обращаются ко мне как к последней инстанции с просьбой помочь, потому что Podium должен им четыре с чем-то миллиона рублей. У меня один вопрос к Полине — если у тебя проблемы в компании, если ты брала эти вещи и не вернула деньги

Поток хейта

Сейчас, в 2022 году, Полина Киценко называет все претензии бывших подруг потоком хейта в ее сторону, а интервью Яны Расковаловой Мадонне Мур «абсолютно заказной историей». Мур обвинения отрицает, а мы можем лишь вспомнить, что в апреле 2017-го Podium Market заявлял об информационной атаке «со стороны блогеров, пользователей социальных сетей и корреспондентов отдельных СМИ, которые интересуются в большей степени новостями с горячими заголовками и желательно в негативном ключе».

Абсолютно заказная история

«Все знают про эту историю, просто почему-то молчат. Когда нас спрашивают, мы говорим, что не общаемся и, если следуют уточнения, объясняем почему. Мы не ходим на мероприятия, где она бывает. Исключение — Dior и события, где у нас есть что-то общее с Наташей [Водяновой], потому что я волонтер, и я делаю много для ее фонда „Обнаженные сердца“ в том числе. Но и там нас с Полиной рассаживают настолько далеко друг от друга, чтобы мы не видели друг друга и не слышали. Odri писали письма в Vogue, в другие издания Condé Nast, в Dior, когда они ее одевали, чтобы они с ней не сотрудничали. Чтобы все понимали, что она мошенница. Другой вопрос, что Полина молодец, она умеет хорошо коммуницировать, всем рассказала свою версию происходящего», — говорит Яна Рудковская. Однако, прежде чем переходить к версиям, мы попробуем проследить, как некогда успешный модный бизнес пришел к своему бесславному концу.

Кривая дорожка Подиума

Коллеги из журнала «Сноб» в интервью с Киценко предполагают, что ее модная деятельность началась в 1994 году, «когда был зарегистрирован бренд Podium», и Полина не спешит ни поправить собеседников, ни согласиться с ними, проявляя чудеса дипломатии. В конце концов, Podium и в самом деле начал свою работу в 1994 году, просто во главе его стояла не Полина, а ее будущий муж Эдуард Киценко и его бизнес-партнер Игорь Краюшкин. Лидия Александрова, пришедшая работать в первый магазин Podium на Новинском бульваре «через три месяца после открытия», а затем ставшая генеральным менеджером и фактически главным байером разросшейся сети (магазины открыли на Кутузовском и Ленинском проспекте, на Петровке и в других «денежных» местах), с восторгом вспоминает, как «работала в самый интересный период для моды, и не только нашей страны», и первой привозила сюда коллекции Balenciaga Николя Жескьера, и Lanvin Альбера Эльбаза. К слову, знакомство Александровой с Полиной случится в августе 1999-го, когда Эдуард попросит Лидию встретить новую возлюбленную в одном из Podium, чтобы «помочь выбрать коллекции». В сентябре того же года пара расписалась. «С того момента Полина начала потихоньку вить сети вокруг проекта. Сначала она производила впечатление весьма милой девушки, а потом пошло восхождение по лестнице тщеславия, и она стала делить людей на „нашего круга“ и „не нашего круга“, — рассказывает Александрова о том, как ее счастливым годам в Podium пришел конец. — В целом при появлении Полины атмосфера очень изменилась. Было какое-то постоянное самоутверждение. Коллекции в зал не выносились, пока Полина их не рассматривала и не выбирала вещи из них себе. То есть мы заказывали одно количество вещей, а в торговый зал попадало совершенно другое. Ее появление мешало бизнесу». Лидия рассталась с Podium не очень мирно — после увольнения ей, уже довольно известному стилисту, консультанту и байеру, даже закрыли доступ к вещам в недавно открытом Podium Concept Store на Кузнецком Мосту. Этот не слишком громкий скандал вполне можно считать историческим для сети Podium — с середины нулевых «Подиум» в глазах модной общественности — это Полина Киценко, а Полина Киценко — это «Подиум».

Может, Полина Киценко и «мешала бизнесу», но славе этого бизнеса точно помогала — кружок ее новых подруг, от Ники Белоцерковской (объявлена иностранным агентом) до Яны Рудковской, обеспечивал всем «премьерам» Podium Concept Store красные дорожки, выдающиеся даже по меркам жирных московских нулевых. Правда, Фрол Буримский (ныне дизайнер, художник и галерист, а в 2000-е — активный герой fashion-индустрии, запускавший и развивавший в России бренды) вспоминает, что уже в 2009-м, когда он жил в Париже и работал с Damir Doma, занимаясь рынками России и Восточной Европы, «у Podium появилась репутация ненадежного плательщика». Впрочем, вернувшись в Москву и начав работать с Ульяной Сергеенко, Фрол участвовал в открытии поп-апа Ulyana Sergeenko в Podium Concept Store, который оценивает как успешный. Андрей Шилков тоже не жалуется: «Все обязательства компании Podium перед брендом Maison Bohemique выполнены в полном объеме», — путь известного визажиста, успевшего поработать и с командами Chanel, и с Yves Saint Laurent, и со многими российскими и зарубежными звездами первой величины, в качестве дизайнера начался как раз с первых коллекций Maison Bohemique в Podium Concept Store.

Трещины за парадным фасадом становятся шире уже в 2010 году. В то время совладелец «Подиума» Игорь Краюшкин перенес инфаркт и вышел из бизнеса, продав свою долю Эдуарду Киценко. «В августе 2011 года стали происходить непонятные процессы. Уже в сентябре Эдуард Киценко в один день переоформил на совершенно другие юридические лица все кассы группы компаний «Подиум», — рассказывал Игорь Краюшкин в интервью газете «Известия». Под «странными процессами» он подразумевает и то, что в Росбанк перестали поступать средства на обслуживание кредитной линии в 128 миллионов долларов. «Вся эта ситуация длилась полгода: с сентября 2011 года по май 2012 года. „Подиум“ работает, но никому не платит за обслуживание кредита. То есть за полгода Росбанк недополучил около $6 млн, но совершенно не обращал на это внимания. А в мае 2012 года „Подиум“ внезапно подает на банкротство. Я так подозреваю, что „Подиум“ выводил активы из компании, чтобы подготовить к банкротству, и выводились они на новую компанию, которая называется „Подиум Маркет“. Это новая компания в Москве, которая принадлежит Киценко», — Краюшкин описал «Известиям» свое видение ситуации.

Два семейства

22 ноября 2011 года в Podium Concept Store со всем положенным размахом проходит презентация первой ювелирной коллекции нового бренда Yana Jewellery. Как объяснит почти 11 лет спустя Яна Расковалова: «Мы [с Полиной] были подругами, и мне даже в голову бы не пришло выставляться в каком-то другом месте». С логикой этой сложно поспорить — когда твоя подруга не то совладелица, не то топ-менеджер известной в Москве сети магазинов премиум-класса, странно искать вариант еще лучше. Впрочем, не менее странно объяснять свой выбор исключительно дружескими соображениями. Вот и сама Киценко утверждает, что дружба дружбой, но связь Киценко и Расковаловых держалась на кое-чем еще. «У Podium Market два паритетных акционера и один миноритарный. Первый акционер — мой муж. Второй — Вадим Расковалов. Они — в равных долях», — сообщила Киценко в том самом посте, в котором объясняла, что была простым наемным сотрудником Podium Market. Впрочем, то же самое она говорила еще в 2016-м, отвечая на вопрос Олега Тинькова о том, кто является акционером Podium Market: «​​Акционеры — мой муж Эдуард Киценко и Вадим Расковалов». Не менее любопытно и то, что противоположная сторона конфликта проигнорировала в высказывании Киценко именно эту часть. А поскольку в ответ на запрос The Blueprint Яна и Вадим Расковаловы не вернулись с комментариями, за поисками ответов пришлось отправляться в недра информационных систем СПАРК и Rusprofile.

По данным системы СПАРК, у Вадима Расковалова, в отличие от Эдуарда Киценко, нет доли ни в ЗАО «ПОДИУМ», ни в ООО «ПОДИУМ ФЭШН», ни даже в ИПК «Атлас», которое как правопреемник ЗАО «ПОДИУМ» проходит сейчас процедуру банкротства. Дело закрыто? Ни в коем случае, посчитал арбитражный управляющий ИПК «Атлас» Владимир Владимирович Сахаров. От разговора с The Blueprint он также отказался, сославшись на невозможность обсуждать свою профессиональную деятельность. И в самом деле, свой взгляд на ситуацию он уже выразил, потребовав у суда признать Расковалова субсидиарным должником по обязательствам «Подиум Маркета». Суд был вынужден согласиться и с тем, что «Киценко Э.В., Расковалов В.В. фактически контролировали деятельность должника (ООО ИПК „Атлас“, в прошлом ООО „ПОДИУМ МАРКЕТ“), в том числе юридически через ЗАО „ПОДИУМ“ (судом ранее был направлен запрос регистратору о предоставлении сведений об акционерах данной компании) и компанию „КИНДЕ ИСТЭБЛИШМЕНТ ЛТД“, и признаются контролирующими должника лицами в соответствии с п. 1ст. 61.10 Закона о банкротстве, п. 3 Постановления № 53». Согласился он и с тем, что «по состоянию на июль 2017 года 100% акций ЗАО „Подиум“ (мажоритарного участника ООО ИПК „Атлас“) принадлежало иностранной компании „КИНДЕ ИСТЭБЛИШМЕНТ ЛТД“ (офшор на Британских Виргинских островах), что следует из списка акционеров ЗАО „Подиум“. Бенефициарами компании „КИНДЕ ИСТЭБЛИШМЕНТ ЛТД“ являлись в равных долях Расковалов В.В. и Киценко Э.В. через ряд иностранных компаний».

Другими словами, по мнению суда, Podium Market к моменту своего банкротства — совместный бизнес Киценко и Расковалова. И это, к слову, не единственное пересечение интересов этих предпринимателей. Неангажированного исследователя может насторожить и тот факт, что первым адресом регистрации принадлежащего Расковалову ООО «Ювелир» был Кузнецкий Мост, 14, стр. 1, — здание, известное на тот момент как Podium Concept Store, и то, что генеральным директором ООО «Деловой гардероб», принадлежавшего на 51 процент Вадиму Владиславовичу Расковалову, был Олег Филонов, позже одновременно работавший гендиректором и расковаловской компании по переработке отходов «Биотех», и строительного АО «Рублевка», принадлежащего Киценко и Краюшкину.

Зачем все эти шпионские игры, спросит недоумевающий читатель. Возможно, ответ кроется в определении Арбитражного суда Москвы от 08.10.2019 по делу № А40-66572/2017. В нем суд отказывается включить в реестр требований кредиторов ООО ИПК «АТЛАС» требования Расковалова В.В. на сумму 638 416 660 руб. Дальнейший отрывок вызывает особенное любопытство: «Судом первой инстанции установлено, что данная задолженность является искусственной, созданной для оказания влияния Расковаловым В.В. на процедуру банкротства ООО ИПК „АТЛАС“. Судом апелляционной инстанции также отмечено, что данный спор носит формальный характер и направлен на сохранение имущества должника за его бенефициарами — собственниками бизнеса. Из данного обстоятельства можно сделать вывод о личной заинтересованности Расковалова В.В. в сохранении контроля над ООО ИПК „Атлас“ в процедуре его банкротства, а также в дальнейшем распределении конкурсной массы».

Объяснить, о чем тут может идти речь, мы попросили Анну Заброцкую, партнера адвокатского бюро Nordic Star, основательницу ресурса Fashion Law Russia. Анна, не берясь утверждать, что именно происходило между Расковаловым и «Подиум Маркетом», объяснила, зачем вообще могут применяться «формальные споры» и «искусственные задолженности»: «Компания Х, например, „заказывает“ у компании У, находящейся в офшорной зоне, определенного рода услуги — маркетинговые, рекламные и т.д. — и, оплачивая их, осуществляет нелегальный вывод денежных средств. Одновременно с этим компания Х „искусственно“ создает задолженность перед своими кредиторами, в частности, перед брендом Z. Поскольку в описанной схеме все игроки — Х, У и Z — тесно взаимосвязаны, бренд Z является „дружественным“, „карманным“ кредитором компании Х, с помощью которого возможно искусственно инициировать процедуру банкротства компании Х».

В результате должник Х и его «карманный» кредитор Z получают ряд преимуществ. Например, представители кредитора Z смогут первыми обратиться в суд с заявлением о признании компании Х несостоятельной. Анна Заброцкая говорит так: «Для того, чтобы требования кредитора Z были включены в реестр требований кредиторов, должнику Х и кредитору Z необходимо „просудить“ образовавшуюся задолженность и получить соответствующее решение суда. В таком случае кредитор Z сможет получить ряд преимуществ перед иными кредиторами должника Х, в частности, кредитор Z будет вправе представить суду свою кандидатуру арбитражного управляющего; вставая в реестр требований кредиторов, получить право голоса на собрании кредиторов, равное размеру требований кредитора Z (и чем выше задолженность должника Х перед кредитором Z, тем больше влияния кредитор Z может оказать на принятие решений собранием кредиторов); участвовать в распределении конкурсной массы впоследствии и оказывать должнику Х содействие в возврате части реализованного на торгах имущества и так далее».

От предложения оценить вероятность подобной схемы во взаимоотношениях Эдуарда Киценко и Вадима Расковалова Заброцкая, разумеется, отказалась, но заметила, что: «В делах о банкротстве довольно распространена практика взаимодействия должников и „карманных“ кредиторов в недобросовестных целях. Как было замечено ранее, „супруга одного из владельцев компании-должника является одним из пострадавших дизайнеров“, поэтому вероятность согласованного взаимодействия должника и пострадавшего бренда нельзя исключать».

Выносим за скобки

Формулировка «нельзя исключать» ни в коем случае не тянет ни на приговор, ни даже на обвинение. Да и мы ни в каком смысле не претендовали на то, чтобы вынести собственный вердикт. Куда важнее, кажется, сделать выводы — и самый очевидный из них: российскому модному ретейлу, никогда не страдавшему от нехватки публичности, сильно не хватает прозрачности.

Бизнес-конфликты, достойные внимания серьезной деловой прессы, становятся скорее достоянием светской хроники, а борьба за нешуточные миллионы воспринимается как клубок личных обид бывших подружек. Красивые и сильные женщины сражаются друг с другом в прямом эфире, пока мужчины, как минимум формально владеющие всеми активами, пытаются переиграть друг друга в суде и ни в коем случае не попасть в свет софитов. Доброе имя этих предприимчивых мужчин отечественные бизнес-леди берегут как зеницу ока. Доходит до смешного — обвиняя все того же Эдуарда Киценко в том, что он не вернул долг предпринимателю Якову Панченко, Ксения Собчак называет последнего «Яшей, мужем Оли Панченко, совладелицы клубов Galladance», а не владельцем российской сети магазинов «Стокманн», выкупившей часть бизнеса Podium Market перед самым банкротством. Поди разберись, что перед нами — проявление побеждающего феминизма или попытка не втягивать серьезного человека в мелковатые для него разборки? Без разборок, впрочем, все равно не обошлось — точнее, без судебных исков Киценко к «Стокманн», часть из которых тянется до сих пор. В пресс-службе «Стокманн» ситуацию объяснили так: «Не исключено, что предложение купить часть активов сети изначально было элементом плана заработать в дальнейшем на недобросовестных требованиях к „Стокманн“. Но этого мы, вероятно, достоверно уже не узнаем. На сегодняшний день „Стокманн“ важно завершить суды и более никогда не иметь дел с какими-либо представителями (бывшими или нынешними) торговой сети Podium Market», — уточняют в пресс-службе «Стокманн», как сейчас развиваются события.

К сожалению, отвлекаясь на влиятельных жен и еще более влиятельных мужей, мы окончательно теряем из виду тех, кто пострадал сильнее всего, — крохотные бренды, так и не успевшие оправиться от «кидка», а вскоре попавшие еще и под каток пандемии. И Рудковская, и Расковалова, и Собчак пять лет спустя в один голос требуют «справедливости для всех» и возмещения убытков дизайнерам, но сколько из них вообще смогли проработать до текущего дня? И на что им надеяться сейчас, когда Арбитражный суд очередным своим решением постановил прекратить взыскание долгов «Подиум Маркета» с субсидиарных ответчиков — ведь взять с них, по мнению суда, уже нечего. Ну а на нет и суда нет.