Компромат.Ru ^®

© Журнал "Компромат" ("Ледокол"), № 1, 2003

Чеченская подножка для президента

То, что произошло в Чечне 5 октября, с трудом поддается определению. Хотя официально этой действо называлось демократическими выборами президента Чеченской Республики, но на деле это более походило на «свободное волеизъявление народа» образца этак 80-го года. Победитель - Ахмад Кадыров - был определен заранее, реальных альтернатив не существовало, дирижер в лице главы президентской администрации Александра Волошина жестко управлял предвыборным оркестром. В результате чеченский народ распростился с очередной иллюзией - пусть управляемой, но все-таки демократией.

Как все начиналось

Позиция президента России Владимира Путина по Чечне всегда была однозначно и последовательна: сначала победоносно закончить войну, затем начать восстанавливать экономику и органы управления республикой, постепенно передавая полномочия федерального центра на места. Другое дело, что для этого плана четырех лет было маловато. Тем не менее президентский план был принят к выполнению и курировать его стал не кто иной, как глава президентской администрации Александр Волошин, известный как организатор проведения «правильных» выборов.

Прежде всего нужно было найти ключевые фигуры из числа чеченцев, которые стали бы проводить идеи нового российского курса в отношении Чечни. Вопрос стоял так либо опереться на московскую чеченскую диаспору, имеющую деньги и влияние, но не владеющую оперативной обстановкой и вооруженными формированиями; либо уже в самой Чечне найти людей, имеющих влияние. Александр Волошин выбрал второй путь. В результате в Чечне появилось сразу два авторитетных прокремлевских лидера: бывший милиционер Бислан Гантамиров, получивший 6 лет за растрату федеральных средств, и бывший муфтий Ахмад Кадыров, прославившийся в во время первой чеченской войны своими призывами к священной войне. Привлечение и того и другого к восстановлению государственных органов в Чечне сразу же вызвало множество вопросов. Впрочем, ставка на Кадырова в восстановлении власти была оправдана тем, что раз столь неоднозначные фигуры переходят на сторону федералов, значит, победа все-таки остается на стороне Москвы.

Формирование лидера

Очень скоро двум назначенным Волошиным лидерам стало трудно уживаться вместе. Дошло до того, что возник публичный конфликт, в результате которого хрупкое политическое равновесие могло быть нарушено. Однако, как описывает «Версия» от 27.03.01, «После встреч на тайной квартире в доме на Кутузовском произошло... примирение Гантамирова с Кадыровым. Первый, не получив поста «главного чеченца», сперва очень переживал и злословил, но вдруг подружился с избранником Кремля. Не последнюю роль в выборе на пост лидера Чечни сыграл А. Волошин, отдав свои предпочтения Кадырову». Не состоявшийся чеченский лидер сначала занял пост главного федерального инспектора аппарата полномочного представителя президента РФ в Южном федеральном округе, а затем ушел в правительство Кадырова, вице-премьером.

13 января 2002 года глава администрации Чечни Ахмад Кадыров назначил новым министром финансов республики Эли Исаева. Глава правительства республики Михаил Бабич мгновенно оспорил это решение. Согласно указу президента РФ «Об организации системы органов исполнительной власти в Чеченской Республике», Ахмад Хаджи вправе назначать министров лишь по представлению премьера. Бабич, однако, не предлагал снять министра Сергея Абрамова и назначить Исаева. 14 января прокурор Чечни Владимир Кравченко опротестовал указ главы администрации. Либо Кадыров в десятидневный срок возьмет свое решение назад, либо войдет в коллизию с прокуратурой. В связи с этим на Кадырова началось давление как со стороны силовиков, так и со стороны назначенных Москвой чиновников. В результате этого Путин даже отказался встречаться с главой чеченской администрации по этому вопросу. Тем не менее встреча вскоре состоялась. «Инициатором и главным лоббистом встречи выступил глава администрации президента Александр Волошин. «Через него шла подготовка материалов и рабочих бумаг, мы сумели только затормозить некоторые документы», - рассказал «Известиям» один из высокопоставленных сотрудников аппарата главы правительства Чечни. По его словам, «Кадыров лично вышел на Волошина и через него сумел убедить президента, что правит в республике он и только он и только с ним можно иметь дело» («Известия», 2002 год).

Таким образом в Чечне появилась некая политическая фигура, которая взяла на себя ответственность за мирное восстановление законности в республике. Ставки были сделаны, и главным букмекером здесь выступил глава президентской администрации Александр Волошин, со своей стороны взяв на себя ответственность, что выбор им сделан правильный и он полностью контролирует ситуацию.

Начало фарса

К началу 2003 года администрация Чечни была полностью сформирована. Наступила следующая фаза мирного урегулирования: проведение референдума по Конституции республики. Как всегда, главным действующим лицом здесь выступил Александр Волошин.

Вместо того чтобы поступательно решать проблему восстановления законности на территории республики, он сразу посулил Чечне «особый статус», несмотря на то что многие эксперты, в том числе и чеченские, выступали против форсирования событий. В частности, юрист Дадаш Алиев, бывший правовым экспертом Чеченского комитета национального согласия в 1995-96 годах заявил: «Референдум следовало бы отменить, а в самой Чечне на несколько лет ввести режим чрезвычайного положения. В противном случае неизбежны «кровавые разборки» между теми, кому референдум и последующие выборы дадут властные полномочия, и теми, кто этих полномочий не признает» («Время новостей» от 14.3.2003). Против референдума выступило и Чеченское отделение Социал-демократической партии России. Активисты партии спрашивали у Конституционного суда, в частности, может ли референдум проводиться на территории, у которой даже нет официально определенных границ.

Тем не менее главный дирижер действа отказался прислушиваться к разумным доводам. Более того, посетив накануне референдума Чечню, Александр Волошин сделал заявление на встрече с главами районных администраций Чечни, которое вступило в прямое противоречие с проводимой президентом Путиным политикой выстраивания жесткой вертикали власти: «По России мы стараемся сократить количество договоров по разграничению полномочий, потому что всегда бывают недовольные, считающие, что кому-то дали больше прав, кому-то меньше. Но Чечня - особый случай, и здесь мы считаем важным сразу же после референдума приступить к разработке проекта» («Газета.Ру» 13.03.03 г.). Буквально за месяц до этого замглавы администрации президента Владислав Сурков пообещал, что «в будущем договор может предусматривать самые гибкие схемы существования Чеченской Республики в составе Российской Федерации. Даже для тех, кто до сих пор не хотел видеть себя в составе России, можно найти приемлемые формы».

При этом, как сообщила Страна.Ру, «сами чеченцы действительно не собираются ничего просить. Ахмад Кадыров заявил, что Чеченская Республика не намерена ставить перед федеральным центром вопрос об особом статусе. «Народ Чечни насытился суверенитетом и независимостью за последние 10 лет», - сказал он. Комментируя заявление Волошина, Кадыров высказался против включения в него каких-либо политических вопросов, сообщив, что будет просить о налоговых льготах, более широкой экономической самостоятельности для Чечни на период восстановления промышленности и социальной сферы республики».

Параллельно сомнительным заявлениям Волошина в Грозном 13 марта проходит пропагандистская акция, призванная, по словам ее организаторов, «показать настроение чеченской молодежи в преддверии референдума»: 600 студентам и учащимся, собравшимся на концерт, неожиданно предложили ответить на плебисцит. Репетиция удалась: большинство молодежи сказало «да>> проектам конституции и законов по выборам президента и парламента.

Однако подобное искусственное стимулирование как административными, так и популистскими методами, не сделало пилюлю более сладкой в глазах ни российской, ни мировой общественности. Самые мягкие оценки состоявшегося референдума заключались в мнении, что его проведение было недостаточно подготовлено и преждевременно. Жесткие звучали так: «Референдум проводился не в качестве эксперимента, а как авторитарная режиссерская работа, призванная очередной раз обмануть весь мир, и самих чеченцев в первую очередь». («Salzburger Nachrichten», Австрия).

Устранение конкурентов

Уже сам стиль проведения чеченского референдума стал поводом для критики российского правительства. Однако подготовка и выборы президента республики создали ощущение фарса. И виной тому стали грубейшие нарушения в ходе избирательной кампании со стороны главного ее дирижера -Александра Волошина, для которого избрание Кадырова в президенты стало проверкой состоятельности его политики в Чечне.

Лишь только было объявлено о назначении даты выборов, Волошин тут же отправился в Чечню на встречу с Ахмадом Кадыровым, что было расценено как откровенная поддержка руководителя администрации республики. Впрочем, и так было понятно, что Кадыров будет рассматриваться как основной претендент на президентское кресло. Однако когда в предвыборную гонку вступили еще 10 кандидатов, в том числе и представители чеченской диаспоры в России, представляющие крупный бизнес и депутатский корпус, ситуация стала далеко не однозначной. Тем более что, чувствуя неограниченную поддержку со стороны влиятельного московского чиновника, Кадыров стал терять ту самую вменяемость, из-за которой его и выбрали на роль чеченского лидера. Кадырова стали обвинять в том, что его вооруженная охрана превышает полномочия, а высказывания его сына вызвали неоднозначную реакцию в российских СМИ: «...Мы должны провести выборы, а после выборов устроим разборку с тем, кто нас оскорбил, он нам ответит за свои слова. Все это политика, а политика по-чеченски -просто ничего. Мы с вами сделаем порядок. Мы с вами устроим законы...» (Новая газета» № 59, 2003 г.).

Уже этого было бы достаточно, чтобы слегка привести в чувство вышедшего за рамки дозволенного чеченского чиновника. Не отказываться от него, как от политической фигуры, а ввернуть его в цивилизованные рамки. Однако Волошин вместо этого только льет воду на мельницу самолюбия будущего президента, устраняя его конкурентов.

Отказ от участия в выборах управляющего гостиницей «Россия» Хусейна Джабраилова стал для всех полной неожиданностью, ведь именно он оказал серьезное содействие российскому правительству во время проведения чеченского референдума. Мгновенно появились слухи, что на его решение повлияла встреча с Александром Волошиным, хотя сам бизнесмен это отрицает. Тем не менее компетентная немецкая газета «Frankfurter Allgemeine Zeitung» (02 октября 2003) заявляет, что давление на Джабраилова все-таки было оказано: «глава президентской администрации Волошин и его заместитель Владислав Сурков пригласили в Кремль для разговора предпринимателя Джабраилова. Ему как говорят, предъявили компрометирующие документы, связанные с предпринимательской деятельностью его и его брата, который тоже занимается гостиничным бизнесом в Москве. Поставленный перед выбором, иметь проблемы с прокуратурой или же снять свою кандидатуру Джабраилов предпочел последнее».

Подобным образом развивалась и ситуация с отказом от участия в предвыборной гонке и другого сильного кандидата - Малика Сайдуллаева, так же представителя крупного бизнеса, владельца «Русского лото» и английского ресторана «Horse and Hound». Его также вызывали в администрацию президента, но на этот раз с ним вел беседу Владислав Сурков, который предложил бизнесмену добровольно отказаться от участия в выборах. После этого, как пишет «The Washington Post», США, Сурков встречался с Сайдуллаевым уже на его территории, однако опять получил отказ, несмотря на то что предпринимателю сулили различные политические и экономические блага. Результатом несговорчивости кандидата стал судебный иск от имени одного из дружественных Кадырову чиновников, и Малик Сайдуллаев по решению суда был снят с предвыборной гонки.

Третий сильный кандидат депутат Госдумы Асламбек Аслаханов был исключен из предвыборной гонки путем подкупа. Не сумев правильно оформить документы - не указал гражданства, предоставил копию декларации о доходах вместо подлинника и т.д., - он оказался уязвим. Поэтому Аслаханов пошел на компромисс после разговора с тем же Александром Волошиным: снял добровольно свою кандидатуру, взамен получив должность помощника президента по Югу России и Чечне.

Почти демократические выборы

Вместе с устранением конкурентов дирижеры чеченских выборов проводили активную PR-компанию главного претендента на пост президента Чечни Ахмада Кадырова. И здесь просматривается параллель с выборами в Санкт-Петербурге, где схема кампании была аналогична. Главной «изюминкой» ее являлись новостные сюжеты о деловой встрече Владимира Путина с Ахмадом Кадыровым в Сочи. Хотя речь шла прежде всего о проблемах восстановления Чечни, материал был подан таким образом, что всем становилось понятно, кого поддерживает президент.

Поэтому решение суда по иску кандидата в президенты - Шамиля Бураева, требовавшего снять Кадырова из списка ввиду использования административного ресурса, не удивило никого. Как и в ситуации с Валентиной Матвиенко, правосудие не усмотрело в телепередаче признаков агитации, а также отклонило другие жалобы по поводу использования в предвыборной компании влияния чиновников кадыровской администрации.

Правда, в отличие от других кампаний, Волошиным в Чечне была использована оригинальная разработка.

Чтобы избежать обвинений, что выборы происходят в республике, где еще формально существует избранный президент Аслан Масхадов, его срочно низложили. Где-то были найдены бывшие депутаты давно почившего в бозе и не признаваемого никем «ичкерийского парламента» во главе с неким Исой Темировым, которые под шумок устроили импичмент лидеру сепаратистов Масхадову Таким образом, пусть косвенно, но Волошин признал, что республика Ичкерия имела право на существование, хотя официальная позиция Кремля всегда утверждала ее нелегитимность. Фактически один из приближенных российского президента предпринял все возможные шаги, чтобы дискредитировать как его самого, так и проводимую им политику.

Это не осталось незамеченным мировой общественностью. Например, Совет Европы и ОБСЕ отказались прислать своих наблюдателей на выборы президента Чечни, что говорит о явном недоверии к методам ведения выборов в республике. «The Washington Post» приводит высказывания некоторых правозащитников:

«Это - фарс, - заявила Татьяна Локшина из Московской Хельсинкской группы, которая анализирует факты нарушения прав человека в Чечне. - Это всего лишь шоу, президентское шоу». «Все понимают, что это не выборы, -считает эксперт Московского центра Карнеги Алексей Малашенко. - Я был потрясен фактом отстранения кандидата из предвыборной кампании. Это показывает, что у Кремля и, возможно, у самого Путина были опасения по поводу того, что Кадыров может не победить на выборах».

Однако непризнание другими странами выборов в Чечне - это лишь одна проблема. Вторая заключается в том, что своей протекционистской политикой Волошин создал иллюзию вседозволенности у своего избранника Ахмада Кадырова. И что будет, когда всенародно избранный президент Чечни начнет «гнуть свою линию»? Не получится ли так, что все достижения президента России Владимира Путина окажутся нивелированы действиями своего же доверенного подчиненного?