Компромат.Ru ®

Читают с 1999 года

Весь сор в одной избе

Библиотека компромата

© GRANI, New York, 2002, "ЛПГ-Лубянская преступная группировка", Александр Литвиненко 

Глава 8. Крик в пустыне

 Там заводят танки
 Народ безмолвствует
 Концы в воду
 Пейзаж после битвы

Гам заводят танки

— В ФСБ заранее знали о вашей пресс-конференции?

— Я об этом сам сказал Здановичу, начальнику Центра общественных связей ФСБ. Дело было так. В эти дни в газете «Комсомольская правда» была опубликована анонимная статья с заявлением директора ФСБ о том, что меня подозревают в получении взяток, что только благодаря утечке информации меня не удалось задержать с поличным. В статье также сообщалось, что Управление собственной безопасности прослушивает мой домашний телефон и ведёт за мной наружное наблюдение.

Я пошёл к Здановичу:

— Товарищ генерал, почему вы молчите? Меня в газетах обвиняют в том, что я совершил десять убийств, занимаюсь вымогательством, рэкетом, мой телефон слушают, за мной следят. Почему вы не опровергаете эту информацию? Это ваша обязанность. Он ответил: «Я не буду этого делать». Тогда я ему заявил, что сделаю это сам. Начну давать интервью или соберу пресс-конференцию.

Зданович предупредил: "Вы имеете право на это только с санкции непосредственного руководителя". А я же был за штатом, в распоряжении Управления кадров. Пришёл к полковнику Меркулову, начальнику отдела, который меня курировал, и говорю: «Собираюсь пойти на телевидение". Тот испугался: "Я не могу тебе такую санкцию дать». Я спрашиваю:

"Тогда кто?" - "Начальник Управления кадров".

Я пришёл в приёмную начальника Управления кадров Соловьёва. Сижу, выходит он, посмотрел на меня: "Что вы тут делаете?" - Я ему спокойно: "Товарищ генерал, пришёл к вам побеседовать".

Он даже слушать не стал: "Ходите тут, заняться вам нечем, жалобы пишете, рапорта. Убирайся отсюда, чтоб духу твоего не было".

Я развернулся и ушел. Больше ни к кому не обращался.

За сутки мы их официально предупредили. Я был подполковник, военнослужащий, числился в ФСБ, меня могли вызвать и официально запретить давать пресс-конференцию. Никто ничего не сказал.

Что самое интересное - за десять дней до пресс-конференции, когда стало известно, что пойду на телевидение, со мной начались торги. Вызвали в Управление кадров и дали документ, в котором было написано, что мне предлагают вышестоящую должность, но для этого я должен отказаться от телевидения и от своих показаний в прокуратуре...

С одной стороны, торговались, с другой - продолжали запугивать.

— Что, торговались, да ещё в письменном виде?

— Именно так. Этот документ есть. Я сказал, что никакими торгами заниматься не собираюсь и от своих показаний не отказываюсь.

За несколько дней до назначенной даты мы собрались все вместе и написали обращение.

— Кто все?

— Все, кто будет на пресс-конференции: я, Шебалин, Понькин, Щеглов, Латышёнок и Миша Трепашкин (он тогда служил в налоговой полиции, но сказал: "Я тоже пойду, считаю, что это бандиты").

— Гусака не было?

— Гусак, наоборот, был против. Его вообще было не видно и не слышно. Он уже с нами не общался. Сам втихую снова устраивался в Антитеррористический центр, на какую-то должность. По оперативным данньм, договаривался через криминального авторитета Малышева, которого когда-то завербовал агентом. Этот бандит имел хорошие выходы на бывшее руководство питерского ФСБ, на Патрушева и Путина.

Пресс-конференция состоялась в середине ноября. Я зачитал обращение. Нашей целью было обратиться к парламенту, президенту и общественности и рассказать, что творится в ФСБ и что при таких спецслужбах неминуем откат к тоталитарному обществу.

— Ты к этой мысли самостоятельно пришёл? Или кто-то тебе объяснил?

— Нет, на меня никто не давил. Когда меня начали давить в ФСБ, я по-новому увидел эти рожи - наглые, беспредельные. Плевали эти люди на закон. К нам в отдел приходил Симаев, помощник по безопасности Хохолькова, и говорил: «Ну ты же понимаешь, с какими людьми вы имеете дело. Это большие люди. Вас передавят, как щенков".

Я понимал, куда мы катимся. Мы хотели обратиться к обществу. Цель была предупредить: если никто сейчас не остановит эту чуму, через два-три года она возьмёт власть.

— Похоже на предупреждение Зорге накануне войны. Которому, кстати, Сталин не поверил.

— А помнишь, перед войной ещё был случай, когда немецкий солдат в ночь с 21-го на 22 июня перебежал границу, чтобы предупредить: "Там заводят танки. Идут на вас". Но все решили, что он провокатор...

В 1998 году я увидел, что начинается беспредел. На Лубянке шли разговоры: «Вот евреев передушим и установим порядок...»

Народ безмолвствует

— А ты не понимал, что народ вас не услышит?

— Я рассчитывал, что журналисты поймут. Единственная сила, которая способна всё это поднять. Я знал, что есть заказные журналисты. Но думал, что остались же и те, кто придёт и скажет: "Ребята, давай доказательства!» Ведь мы не открыли Америку, давно уже пресса пишет, что спецслужбы слились с криминалом. Одни газеты туманно писали «из источников в спецслужбах нам стало известно", другие - в открытую. А тут вышли шесть человек - полковник, два подполковника, два майора, старший лейтенант, и говорят: "Да, на спецслужбе нас заставляли убивать, похищать людей". Назвали конкретные примеры, когда, кого, кто... Что ещё надо? Какие источники? Явки, пароли, адреса? Придите, напишите, потребуйте создать комиссию, разберитесь в этом!

Но на следующий день читаю в газете, что это провокация Березовского. Да при чём тут Березовский?! Да, он знал, что будет эта пресс-конференция, но он никого не заставлял идти, все пришли сами, и никому денег он не предлагал.

— Но к тебе прилипло клеймо «человек Березовского», и многие, кто наблюдал за этими событиями, думали - это по движению верёвочки БАБа выскочил Литвиненко и поливает всех.

— Если хочешь установить истину, то человека Березовского надо выслушать, как и человека Патрушева или человека Путина. Это нормально, если есть намерение докопаться до истины. Мы же по службе получали информацию от преступников! И работали с ней.

Опровергнуть, отмести мою информацию на основании того, что Березовский не ладит с властью, а я его человек - это уловка! Для того и существует оппозиция, чтобы сдерживать власть. А общество должно хотеть во всём разобраться. Иначе - беспредел!

Вот председателем Счётной палаты был, как говорили, человек Зюганова. Что бы он ни сообщал - отмахивались. Это, мол, происки коммунистов.

Теперь в Счётной палате человек Путина. Ни одной утечки. Теперь общество никакой информации не получает вообще. Какой бюджет у президента, как он формируется, что там происходит в его Управлении делами? Куда делись миллионы, направленные в Чечню? Раньше хоть какие-то цифры появлялись...

— А ты от Березовского получал деньги?

— До того как сел в тюрьму - никогда. После побега в Англию он дал мне денег на первое время. "Разбогатеешь, - говорит, - отдашь". Ибо он -порядочный человек. «Ты, - сказал, - Саша, помог бы мне, если б я попал в такое положение? Я же тебе всё-таки обязан, ты меня предупредил, когда меня хотели убить, и за это в тюрьму сел». Но до этого - никогда. Хотя Шебалин после пресс-конференции мне сказал: "Пойди к Абрамычу, попроси тысяч пятьдесят на каждого, за такое дело это нормально».

—А ты?

— Я его послал.

— Многие всё равно скажут, что ты пошёл против ФСБ не из бескорыстия, а потому что ошибся - поставил не на ту лошадь -Бориса Абрамовича, который в конце концов потерял влияние в Кремле. Ты не жалеешь? Поставил бы на Коржакова, Патрушева или Путина, был бы сейчас генералом.

— Пусть говорят. Березовский, в отличие от лиц вышеперечисленных, никого не убивал, дома в Москве не взрывал и бессмысленную воину не устраивал. Не скрою, на каждом этапе у меня был выбор, но я о нём не жалею и сплю спокойно.

Березовский - не ангел. Я тоже не ангел. Но он не преступник. И я благодарен ему за то, что благодаря знакомству с ним у меня раскрылись глаза и я смог выбраться из этой банды.

— Так или иначе, реакция на ваши обвинения была вялая.

— Да, я этого не ожидал. Знаю, что часть прессы контролируется ФСБ, но почему независимые СМИ молчали? Почему никто не просил: «Расскажите подробнее»? Сейчас все кричат - спецслужбы у власти. Немцов говорит про полицейское государство. Где они были тогда, в ноябре 1998 года. Никто даже слова не сказал. А пресса, которая контролировалась ФСБ, травила нас. Создавалось общественное мнение, для того чтобы меня посадить в тюрьму и там расправиться. Писали, что я бандит. Причём некоторые статьи публиковались без подписи. В "Комсомольской правде", "Московском комсомольце", в газете "Я телохранитель".

Все прекрасно знают, что это статьи, заказанные и проплаченные ФСБ. Была парламентская комиссия по факту нашей пресс-конференции. Её возглавила Элла Панфилова, и всё прошло тихо и гладко. Никто и не знает, чем же закончилась её работа. Почему Эллочка даже не вызвала участников пресс-конференции? Почему комиссия не спросила: "Товарищ подполковник, вы обвиняете спецслужбы в преступлениях. Предъявите доказательства".

Этого не было, потому что и парламентская комиссия с первого дня

контролировалась ФСБ! Потому что спецслужбы ещё при Ковалёве начали брать под контроль парламент. А сейчас и брать некого - все свои. Когда какой-нибудь депутат не давался, то шли на всё. Мне известно, что когда Илюхин готовил импичмент Ельцину, у него в рабочем кабинете провели негласный обыск. Надо же - залезть в сейф председателя парламентского комитета! Кстати, тогда мы встретились с Илюхиным на явочном пункте. Нет, правда. Мой бывший начальник отдела Платонов сказал:

"У меня есть явочный пункт в центре Москвы, и мы там назначили встречу с Илюхиным". Мы встретились. Это само по себе интересно: депутат Государственной думы встречается с подполковником ФСБ на территории России - на явочном пункте. Илюхин нас выслушал, что-то отметил и - ни ответа, ни привета. Тоже ручной коммунист...

Концы в воду

— Давай представим, что ты согласился ликвидировать Березовского. Как это было бы сделано?

— У каждой банды есть свой почерк. Одна взрывает, другая стреляет из снайперской винтовки, третья работает топором. Одна банда грабит квартиры, другая банки, третья работает на рынках. Так вот, профессионалы, обученные в спецслужбах, тщательно готовят информационное сопровождение убийства, особенно если оно политическое. Задача - увести следствие и общественное мнение в сторону, создать правдоподобную ложную версию. Таков почерк спецслужб.

Если этот человек бизнесмен - общественное мнение готовится под версию, что он кому-то должен деньги. Если лидер криминальной группировки - вбрасывается информация, что у него разборки в преступном мире. Если политический деятель, то обычно появляются слухи, что он якобы занимался бизнесом либо был коррумпирован. Причём эти статьи размещаются в газетах и, может быть, не в самых популярных. Публикуется малюсенькая заметка, где-нибудь в уголке.

Короче, такому событию предшествует пиаровская подготовка. В случае с Березовским это сделать было бы нетрудно. Например, перед тем как убили Галину Старовойтову, появилась статья малоизвестной российской журналистки о том, что когда Ельцин приезжал в Лондон, Старовойтова организовала интервью российского президента газете «Санди Экспресс" за деньги. И были ссылки на источники, которые находятся в Англии.

И смотрите, как сделали: почему из Англии пришла информация? Потому что планировали после её убийства именно туда увести все следы. Там живут её первый муж и сын. В газетах даже писали, что они занимаются нефтяным бизнесом в Англии. Обывателю всё понятно: "Ах, она нефтяным бизнесом занималась!" Да у нас же всех, кто занимается нефтью, регулярно отстреливают.

Словом, ликвидация Березовского сопровождалась бы хорошо отрежиссированным пиаром.

— И, как убийство Старовойтовой, оно осталось бы нераскрытым?

— Конечно. Не потому, что оно нераскрываемо, а потому, что все понимали бы, кто за этим стоит, и боялись бы узнать правду. Как и убийство Листьева, Холодова...

— Вернёмся к Старовойтовой. Как бы ты раскрывал это преступление?

— Первая ниточка - всё, что связано с той статьёй и теми, кто её заказал. Я бы начал с досконального изучения судебного иска Старовойтовой за клевету, который она выиграла.

В ходе судебного заседания так и не был установлен мотив: почему журналистка это написала? Клевета - умышленное преступление, и зачем она это сделала, осталось невыясненным. По чьему заданию журналистка оклеветала Галину Старовойтову? Кто её, студентку журфака, дважды отправил в Лондон и снабдил адресами и документами, номера которых она приводит в статье?

Третье. На судебном заседании было установлено, что журналистка ходила по многим газетам, но везде отказались публиковать дезу. И кто же опубликовал? «Московский комсомолец» - фактически орган спецслужб. Спецслужбы не хотят весь "слив" передавать в "МК», но когда все отказались, деваться было некуда.

Через четыре месяца после решения суда Галина Васильевна была убита. И первая версия, которую начало отрабатывать следствие - «экономический" характер убийства. Версия с нефтью была не основной, а пробной. Потом выдумали другое - якобы ей восемьсот тысяч долларов дали, и она привезла их в Питер для своей партии. То есть просто ограбили ее. В общем, всячески уводили следствие от политической версии.

Мне известно, что ни сын, ни муж Галины Васильевны нефтяным бизнесом не занимаются. Сын, правда, работал в какой-то компании, но оттуда давно уволился. Был мелким клерком, не имеющим отношения к бизнесу. Семья живет достаточно скромно и не имеет никаких прибылей. А ведь кто-то же это всё продумывал, кто-то готовил. Ведь кто-то искал и нашёл начинающую журналистку, дал ей в руки «материал». Именно английскую версию вытащили за восемь месяцев до убийства, чтобы отвести дело от России. 

Если бы не было суда, они бы её, может, и раньше убили. А теперь очень важный вопрос. Что было бы, если бы Галина Васильевна не подала в суд? Не заметила бы публикации? Тогда версия, связанная с нефтяным бизнесом её родственников в Англии, стала бы основной. И после её убийства вытащили бы эту газету и сказали: .А вот видите! Про неё писали! И она не подала в суд. Значит, была согласна".

Я думаю, что Галина Васильевна Старовойтова была убита спецслужбами. Подъезд, кстати, их рабочее место. Логика и стиль события, характер клеветы на неё после убийства подсказывают это. Уголовнику не нужно убивать политического деятеля. Кстати, слово в слово на панихиде это подтвердил Аркадий Мурашов, бывший начальник Московской милиции, её друг.

— За что её убили по такой версии?

—Мотивация следующая. Погибла Галина Васильевна. Через некоторое время при странных обстоятельствах скончался Собчак. А Путин и его питерская команда въехали в Кремль как демократы. До сих пор на Западе Путина представляют как ученика Собчака. Ведь в ФСБ есть информация для внутреннего пользования и для внешнего. Своему народу они говорят: вот этот сотрудник КГБ наведёт в стране порядок. А для Запада подобная логика не годится. Поэтому на Западе они говорят: это ученик Собчака и Старовойтовой, стало быть, демократ.

Будь живы Собчак и Старовойтова, мог бы Путин вытворять то, что он сейчас делает? Мог бы он Гусинского выгнать из России и разогнать НТВ? Мог бы строить вертикаль власти на развалинах конституционного строя? Нет! Потому что ни Собчак, ни Старовойтова по таким принципиальным вопросам на компромисс бы не пошли.

— Старовойтову убили уже после скандала с Березовским и Ликвидации УРПО. Значит, есть ещё отделы специальных задач?

— Я в других УРПО не служил. Но могу сказать - они были, есть и будут, пока Система жива. Холодов, например, был убит профессионалами ещё задолго до создания УРПО.

Пейзаж после битвы

— Скажи, как получилось, что тебе удалось собрать людей вместе в этой нелёгкой ситуации и повести их на пресс-конференцию? Это же был отчаянный шаг. Все знали, чем это может закончиться.

— Да, это было как взрыв, бунт на корабле. — И осознанный каждым участником пресс-конференции?

— Да, каждый шёл сам. Никто никаких денег не получал (как потом клеветали). Это был бунт. Как говорится - «не могу молчать!»

Почему ребята за мной пошли на пресс-конференцию? Потому что в. каждом из них заложено добро. Каждый в общем-то шёл работать в органы не из-за денег. Это сейчас приходят в милицию, ФСБ и говорят: "Где здесь лучше бабки лупить?" А раньше люди шли защищать своё государство и служить!

Даже Шебалин, который, я думаю, был у нас провокатором, тоже когда-то был нормальным парнем. В каждом человеке заложено хорошее, и даже если он становится преступником, то не получает от этого удовольствия. Да, крышуют, рэкетируют, открывают совместные предприятия с друзьями, где используют служебное положение. Есть рвачи, фактически воры в погонах, даже грабители и разбойники... А есть ленивые и трусливые: приказали - сделал, кинули его долю - взял... Но почти все в глубине жалеют, что приходится так жить, потому что иначе нельзя в этой системе. Но в тот момент каждый из нас почувствовал себя человеком.

И я знаю, что многие наши ребята, кто смотрел это по ТВ, были с нами. Никто из нашего отдела не осудил наш поступок. Некоторые не пошли с нами, потому что, сказали - не место сотрудника госбезопасности в телевизоре. Они, конечно, были правы.

— А сколько человек не пошло?

— Пять или шесть. Конечно, не место сотрудника спецслужб в телевизоре, но то, что случилось у нас, я считаю необходимой обороной. Без этого нельзя было.

И ещё одно: мы ведь, когда отказались приказ выполнять, не знали, что дойдёт до пресс-конференции. Думали - руководство разберётся. А дальше - всё само покатилось снежным комом. Бунт - он как преступление, сделаешь первый шаг - назад пути нет.

— Ты за эту пресс-конференцию попал в тюрьму. Скажи, а что стало с другими ребятами, с Латышёнком? Он самый молодой из вас.

— Латышёнок сейчас работает в частном охранном предприятии. А тогда он остался без работы. Ему нравится быть телохранителем. Он прошел курс телохранителей в Израиле, получил международный сертификат.

Андрей Понькин остановился на полпути. Когда я ушёл в Англию, сказал мне по телефону: "Я бы тебе не дал уйти, если бы знал.. Даже уговаривал меня вернуться, но делал это, конечно, по заданию. Потому что ни один нормальный человек, который ко мне относится хорошо, не сказал - "возвращайся". Наоборот, все говорили - правильно сделал. Мне сказали, что Андрей на какую-то коммерческую фирму устроился, живёт богато, всё у него хорошо.

Миша Трепашкин из налоговой полиции уже изгнан. Сейчас он адвокат. Геру Щеглова тоже отовсюду выгнали.

Шебалин продолжает работать по специальности. Он отказался от своих слов. Я думаю, он с самого начала был провокатором, ведь он единственный из участников, на ком есть кровь. Вспомни, он на пресс-конференции выступал в маске - он никогда её не сможет снять. Почему? Да потому что если он снимет маску, его могут опознать по-настоящему. Тогда я не знал, что на нём висит. Но потом мне ребята рассказали, что он участвовал в мероприятии, когда похитили и убили одного араба. Заказ был сверху, из ФСБ. Шебалин якобы получил за это сорок тысяч долларов. А его во время получения денег записали на плёнку. Плёнку я не видел, но мне сказали, что она есть. И я решил всё это проверить - взять Шебалина -на понт".

— Витя, - говорю, - меня вызывали в Главное управление по борьбе с организованной преступностью и спрашивали о тебе. - Разговор наш проходил в Сандуновских банях. Мы стояли под душем, и записи он не боялся. - Там араба какого-то убили, а тебя записали на плёнку. Ты не боишься?

И Шебалин раскололся: «Это, - сказал, - было оперативное мероприятие. Мы можем это доказать».

— А где сейчас Гусак?

Сейчас он работает в какой-то строительной компании. У него есть свой ресторан, недалеко от Лубянки. Помог ему Малышев, лидер тамбовской преступной группировки. Малышев являлся то ли агентом, то ли доверенным лицом Гусака. Они познакомились, когда делили Калининградский водочный завод. А у Малышева были хорошие связи с Патрушевым, еще с карельских времён.

Этот Малышев позвонил Патрушеву, попросил за Гусака, чтобы того не посадили. Мне прямо сказали: Гусака никто не посадит, потому что за него сам Малышев просил у Патрушева. Вот Гусак три года условно и получил. Это при двенадцати эпизодах и одном трупе.

— Но в Бутырке он всё же сидел?

— Ну, месяц посидел в Бутырке. Они же не знали, чем всё кончится, и держали Гусака на крючке на всякий случай, на роль крайнего, если бы признаваться пришлось. А то получается, что подчинённый в тюрьме, а все начальники на свободе. И даже продвигаются по службе. Надо было кого-то посадить, хоть на месяц.

— Что стало с Хохольковым и Камышниковым?

— Хохольков по-прежнему генерал ФСБ на руководящей должности, имеет дорогой ресторан на Кутузовском, особняк ценой в миллион долларов в Немчиновке.

Камышников - служит заместителем начальника Управления ФСБ по защите конституционного строя, которое занимается политическим сыском.

— Опер Литвиненко исчез. А что стало с агентурой?

— Это моя боль. Я привлёк людей для негласной помощи органам государственной безопасности от имени Российского государства. Люди давали подписку, что они обязуются помогать не мне, а России. Страшно, но все они были расшифрованы, им вроде как мстили за связь со мной.

Один агент был расшифрован перед уголовной средой, и это сделали сотрудники Управления собственной безопасности. Его звали Александр, это был отличный агент, имевший обширные связи в преступной среде. Он хорошо знал взрывное дело, оружие, и к нему часто обращались преступники с просьбой изготовить взрывное устройство, что-то починить. Он обладал исключительными способностями, мог разговорить человека - грамотно выполнял работу. Александр помог обезвредить несколько настоящих банд грабителей и наёмных убийц.

И вот этого агента пригласили в Управление собственной безопасности. Его вызвали в приёмную, официально, что вообще запрещается делать в условиях конспирации. И от него потребовали на меня компромат. Представь, агент способен собрать ценную информацию о терроре, а ФСБ он нужен только для того, чтобы опорочить меня.

Агент ответил: «Никакого компромата я не знаю. Я честно сотрудничал с Литвиненко, и он меня не втягивал в преступления».

Агент часто пытается "подтянуть" опера. Однажды он мне предложил поучаствовать в одном деле, когда мы только начинали сотрудничать. Я сразу поставил его на место и сказал: «Если ты надеешься за счёт органов зарабатывать деньги, то ошибаешься. Этого не будет. Мне придётся тебя исключить из агентурного аппарата. Если ты считаешь, что я буду прикрывать твои делишки - тоже ошибаешься. И этого не будет».

Естественно, они агента проверили. Ничего не нашли на него. Тогда начали запугивать, что повесят на него уголовное преступление и посадят. Агент ответил: "Я сидел за преступления, а если мне придётся сесть за человека, которого я уважаю, то для меня это как награда. Сажайте". Ему тогда сказали: «Мы тебя не просто посадим. Мы тебя ещё расшифруем перед уголовной средой. Подскажем тем, кто сейчас сидит, что на них навёл ты".

Недавно узнаю - уже начались провокации. Зашли к нему домой мужчина и женщина, показали документы и сказали: "Мы из ГРУ. Вы работали с Литвиненко?" Он подтвердил. «Мы вам дадим задаток четыреста долларов. Надо убить одного человека. Вы бы согласились?» Александр отказался - это, говорит, не по моей части.

Перед этим его выгнали отовсюду, и он остался без денег. Сделали так, чтобы у него не было денег на жизнь, а потом стали провоцировать.

- А чего так мало предлагали за убийство?

— Это как предоплата. Ещё один агент у меня находится в бегах. Матери его просто сказали, что если он появится, его застрелят, потому что он отказался давать на меня показания. Также вызывали на допрос и запугивали всех моих друзей. У одного - он был директором магазина -магазин опечатали, стали требовать показания на меня, что я якобы крышевал, деньги от него получал. Человеку пришлось на самый верх дать взятку, чтобы снова открыть торговлю. Он сказал: «Я лучше деньги, заплачу, чем напишу на своего товарища". Другому устроили взрыв на предприятии. При этом на них выходили сотрудники ФСБ и предлагали крыши: "Литвиненко нет, теперь мы будем крышей". Вроде как бесхозное имущество осталось, надо прибрать к рукам.

Когда я ещё оставался в Москве, мой агент как-то позвонил и сказал, что ему предлагали совершить заказное убийство уголовники, с которыми он сидел раньше. Я сообщил это Ивану Кузьмичу Миронову, начальнику Оперативно-розыскного управления, где раньше служил. Говорю:

«Вот агент, который числится за нашим управлением, ходит бесхозный, никому не нужный, звонит мне, я уже сам подсудимый и не могу с агентурой работать. На него вышли какие-то люди и предложили совершить убийство двух человек. Встретьтесь с ним и примите информацию и меры».

Никто с ним так и не встретился.

Агент звонит через две недели: «Саша, сделай что-нибудь! Уже одного убили, вот-вот и второго убьют. Я тогда к ментам пойду». Опять начинаю звонить всем: "Убили уже одного". А Миронов говорит: "Слушай, Саша, мы сейчас очень заняты, нам некогда этим заниматься. Позвони попозже".

Убийствами людей заниматься некогда! Они ведь заняты другими делами...

 


Compromat.Ru ® — зарегистрированный товарный знак. Св. №319929. 18+. info@compromat.ru