Компромат.Ru ®

Читают с 1999 года

Весь сор в одной избе

Библиотека компромата

Упертый юрист-гуманист

Оригинал этого материала
© SmartMoney, 04.06.2007

Человек Путина в горах России. Дмитрия Козака редко показывают по центральным каналам. К нему стоит присмотреться повнимательней

Илья Жегулев

Лидер неформальной тусовки молодых ленинградских прокуроров Дмитрий Козак свято верил в идеи горбачевских реформ и отчаянно их защищал. Он не знал тогда, что через 20 лет станет главным реформатором страны и на собственном опыте узнает, как трудно менять систему.

Осенью 2004 г. Козака, как на амбразуру, бросили на Южный федеральный округ. Еще дымились развалины бесланской школы № 1, и многие ждали, что бескомпромиссный полпред свернет себе шею на Северном Кавказе. Враги напрасно радовались: Козак стал полновластным хозяином самой сложной российской территории. На встречи с ним приезжают президенты непризнанных Абхазии и Южной Осетии, а четыре лидера северокавказских республик обязаны карьерой лично ему. Козак требует от губернаторов и президентов отчитываться перед ним по 80 параметрам, и горе тому, кто вздумает сачковать.

“Демократия состоит в том, чтобы людям отдавать свободу, а чиновникам — полную несвободу! Полную не-сво-бо-ду!” — чеканит Козак в разговоре с корреспондентом . Мы летим в Москву после встречи с руководителями южных регионов, которым полпред в очередной раз показал, кто на юге главный. Президенты-“двоечники” кивают и вжимают головы в плечи, вслушиваясь в дружелюбный баритон Козака, который предупреждает, что в случае повторения плохих результатов встанет вопрос о судьбе самого региона.

С Козаком не поспоришь. Ведь он самый полномочный из семи полпредов президента. Он не хвастается близостью с Владимиром Путиным, но мало кому президент так доверяет. Козак — один из немногих советчиков президента, имеющих собственный электоральный потенциал. В этот узкий круг входят лишь Сергей Иванов и в меньшей степени Дмитрий Медведев с Алексеем Кудриным.

Кто знает, когда и кем Козак вернется обратно в Москву? Операция “Преемник” с Козаком в главной роли может оказаться самым неожиданным и самым беспроигрышным вариантом. Поэтому начал серию статей о претендентах на президентский пост именно с него. Даже несогласные демократы считают его самым приемлемым из всех путинцев. Прибавьте к этому пунктик Путина — находить претендента на высокий пост в самом неожиданном месте, как это было с Михаилом Фрадковым, вызванным на премьерство из Брюсселя, и Сергеем Собяниным, пересаженным в руководители президентской администрации из кресла губернатора Тюменской области. Народ легко проголосует за харизматичного хозяина Юга с безупречной репутацией, если его рекомендует президент. Но проголосует ли за него отстроенная Путиным система?

Управгорами президента

Стриженный наголо молодой человек, поблескивая стеклами очков в золотой оправе, сквозь шум самолетного двигателя жалуется Козаку: мол, больших экономических успехов в горах не добьешься. В ответ Козак обескураживающе улыбается. “Одни будут говорить: "Мы у болота, у нас больше камышей", а другие: "У нас больше пенсионеров", — втолковывает он премьер-министру Кабардино-Балкарии, 37-летнему Андрею Ярину. — В горах туризм можно развивать. Каждый должен находить свою возможность”. Ярин смущается и обещает работать.

Когда Козак улетел на Юг, в правительстве, которое он покинул, ходили слухи, что его подставили кремлевские силовики, чтобы убрать конкурента. Но Козак отнесся к Кавказу не как к ссылке, а как к передовой. Он делал по 16 вылетов в неделю, занимаясь одновременно и борьбой с терроризмом, и экономикой, и разруливанием клановых конфликтов. В ноябре 2004 г. в Черкесске полпред спасал авторитет верховной власти и президента Карачаево-Черкесии Мустафы Батдыева, до ночи уговаривая родственников предпринимателей, убитых на даче батдыевского зятя, освободить захваченный Дом правительства. “В условиях разгула стихии он проявил черты политика: смог удержать республику от междоусобицы”, — славит полпреда вице-спикер Госдумы Владимир Катренко. Черкесский опыт пригодился Козаку, когда матери Беслана перекрыли трассу “Кавказ”. Чтобы разблокировать дорогу, ему хватило одного звонка участницам акции.

Весной 2005 г. Козак доложил Путину, что на Юге менять надо всю систему управления. Корпоративные сообщества во властных структурах, писал полпред, монополизировали политические и экономические ресурсы, а в республиках руководящие должности занимают лица, состоящие в родственных связях между собой. “В результате оказалась разрушенной система сдержек и противовесов, что приводит к распространению коррупции”, — резюмировал полпред.

Так Козак получил добро на перетряску руководящих кадров. Лидеров Северной Осетии, Кабардино-Балкарии, Дагестана и Адыгеи Козаку удалось поменять на удивление мирно. Дольше всех упирался президент Адыгеи мультимиллионер Хазрет Совмен. Но и его удалось “уйти” без лишнего шума, на смену ему Козак подыскал ректора Майкопского технологического университета Асланчерия Тхакушинова. Остальные уступали дорогу “преемникам”, выговорив у полпреда кое-какие преференции. В Дагестане после отставки председателя Госсовета Магомедали Магомедова главой республиканского парламента на год стал его сын. В Кабардино-Балкарии после отставки президента Валерия Кокова премьером остался Геннадий Губин. Тоже почти на год, чтобы смена власти прошла незаметно.

Козак наладил координацию между силовиками, и терроризм тоже пошел на убыль: за два года количество терактов снизилось в регионе больше чем в 3 раза. Вооруженное выступление в Нальчике было подавлено, а жестокого и всесильного главу кабардино-балкарского МВД Хачима Шогенова, который, как считали, и спровоцировал бойню, при новом президенте тихо отправили в отставку.

Путем компромисса

Могущественный полпред трезво оценивает свои силы и поэтому предпочитает мириться с обстоятельствами, которые он не в состоянии изменить. Президент неспокойной и бедной Ингушетии Мурат Зязиков недавно был переутвержден на своем посту, несмотря на крайне слабые результаты. Не помешали ему ни отсталая экономика, ни рост протестных настроений, ни плохая криминогенная обстановка. Возможно, все дело в том, что генерал-майор ФСБ Зязиков был в числе первых креатур Путина во главе одного из регионов. В 2002 г. президент заменил им Руслана Аушева, которого подозревали в сочувствии к чеченским боевикам.

Мирится Козак и с диктатурой Рамзана Кадырова в Чечне. “Не думаю, что Рамзан — любимчик, скорее всего, Дмитрий Николаевич по-отечески к нему относится”, — поясняет чеченский премьер Одес Байсултанов. Держать Рамзана в сыновьях Козаку приходится из прагматических соображений — как наименьшее зло. Еще один компромисс Козака — Мустафа Батдыев. “Ну не будете же вы каждый раз сюда приезжать и его задницу, извините, прикрывать! — кричала Козаку Фатима Богатырева, родственница убитого зятем Батдыева Расула Богатырева. — Почему такого человека Кремль терпит?” Полпред терпит Батдыева, рассчитывая, что бывший глава республиканского нацбанка поднимет экономику. И, похоже, не обманывается в своих ожиданиях. Карачаево-Черкесия в рейтингах полпредства — на первых местах. “В этом году ВРП (валовой региональный продукт. — ) растет на 15%, а сбор налогов увеличился на 38%”, — отчитывается Батдыев.

Экономика — самая неподъемная часть работы полпреда. Трудно говорить об инвестиционной привлекательности региона, где семерых акционеров Черкесского химзавода расстреляли, сбросили в угольную шахту и сожгли. Козак мотивировал руководителей искать инвесторов с помощью кнута и пряника: проваливших работу ждет внешний контроль над расходами и, возможно, отставка, передовиков — гранты из центра. “Надо заставлять их что-то делать, придумывать стимулы, подтягивать, стыдить, — объясняет свой метод Козак. — В любой презентации за границей участвуют все регионы, появились прекрасные стенды, проекты. Этого же не было вообще”. В прошлом году с подачи Козака Путин настоятельно порекомендовал бизнесменам вкладываться в Юг России и Северный Кавказ. Владелец Трубной металлургической компании Дмитрий Пумпянский откликнулся и пообещал вложить в горнолыжный курорт “Архыз” в общей сложности $1 млрд. “Он пригласил сюда еще 40 бизнес-структур, мы разработали концепцию, и только в ближайшие два года он выделит $250 млн”, — доволен Батдыев. Для Карачаево-Черкесии, где из-за конфликта с акциями химзавода стоимостью $23,5 млн чуть не случилась революция, это бешеные деньги.

И все равно до инвестиционного бума в ЮФО далеко: в пересчете на душу населения объем инвестиций вдвое меньше, чем в среднем по стране. Но Козак умело превращает минусы в плюсы. “Для инвесторов это преимущество: территория еще не занята конкурентами, — объясняет он. — Здесь многие вопросы решить гораздо проще, чем в условиях жесткой конкуренции в других регионах”.

Юрист-гуманист

“Питерским” Козак стал в 22 года, когда из украинской Винницы приехал учиться на юрфак ЛГУ, оказавшийся золотой кузницей путинских кадров. Преподаватели запомнили его как блестящего эрудита и оратора в отличие от окончившего тот же факультет двумя годами позже Дмитрия Медведева, который мало выделялся на фоне однокурсников. Попав по распределению в Ленинградскую прокуратуру, Козак стал лидером неформальной группы молодых прокурорских работников, поддержавших горбачевские реформы. Начинающего юриста избрали секретарем парторганизации прокуратуры. С непосредственным начальником, прокурором города Алексеем Васильевым, у Козака отношения не сложились. Человек старой закалки, Васильев ушел на повышение, стал замгенпрокурора СССР. К тому времени Козак уже ушел в частный бизнес и организовал адвокатскую контору “Нева Юст”.

В 1994 г., после нескольких витков карьеры, Козак стал представителем питерского мэра Анатолия Собчака в законодательном собрании города. “У него было много друзей среди депутатов собрания первого созыва”, — вспоминает депутат питерского парламента Ватаняр Ягья. Бывший советник Собчака, он не скупится на комплименты Козаку: и юрист с большой буквы, и гуманист — никогда не ломал депутатов через колено, не давил и не интриговал, а старался переубедить. “Он очень добродушный, для него человек — прежде всего, — говорит Ягья. — Вы знаете, как это бывает между исполнительной и законодательной властью. А он всегда старался найти точки соприкосновения и никогда не вступал на стезю мстительности”. Нет претензий к Козаку и у депутата Аркадия Крамарова, конфликтовавшего с Собчаком: “У нас бывали с ним противоречия, но высокомерия с его стороны точно не было”. Одну из инициатив, которую проталкивал Козак, Крамаров до сих пор считает “глупостью”. “Я говорил: "Дима, ты не прав", а он стоял на своем, — вспоминает депутат. — У нас теперь в городе 111 муниципальных образований, хотя я считал, что нужно не больше 20. Он их так раздробил, что они получились хилыми и не имеют никакой власти”.

Вице-губернатором Козак стал уже при Владимире Яковлеве. Козак первым попросился в отставку, когда Собчак проиграл выборы, однако неожиданно остался: сжигать мосты Козака отговорил Путин, с которым к тому времени его связывала крепкая дружба.

В администрации Яковлева Козак стал работать жестче: при нем мэрия зарубила множество законодательных инициатив городского парламента. Пройти через жесткое “сито Козака” было практически невозможно. За 2,5 года работы с Яковлевым Козак трижды подавал заявление об отставке, и в конце концов в 1998 г. Яковлев его подписал. Козак вернулся в частную практику — и опять ненадолго. В 1999 г. он планировал возглавить штаб кандидата в губернаторы Ленинградской области Виктора Зубкова, но в августе Путин, назначенный премьером, позвал Козака руководить аппаратом федерального правительства. Питерский период жизни для Козака закончился. Оставив за старшего в штабе Зубкова бывшего профсоюзного лидера Бориса Грызлова, Козак отправился в столицу. Заместителей Козаку подбирал сам премьер. Ими стали Игорь Сечин и выписанный еще через пару месяцев из Санкт-Петербурга Дмитрий Медведев.

Системный администратор

В Москве Козак был уже не тем “гуманистом”, о котором с теплотой вспоминают даже былые оппоненты из питерского парламента. Президент доверил ему главное — разработку программы по управлению страной. Три реформы Козака — судебная, административная и местного самоуправления — столкнулись с сопротивлением среды и принесли не те результаты, которых ждали. “Какие крики, вопли были, как люди удерживали свои позиции при поддержке СМИ, — с горечью вспоминает Козак. — Ни пяди демократии не отдадим — хотя ничего общего с демократией то, что сейчас сложилось, не имеет”.

Судебная реформа, которая должна была идти в связке с реформой прокуратуры, была реализована лишь частично. Да, сегодня санкцию на арест дает не прокуратура, а суд, но система быстро адаптировалась, и судьи санкционируют взятие под стражу столь же легко, как и когда-то прокуроры. Появление термина “басманное правосудие” тоже не занесешь в актив реформатора: независимость судебной власти при Путине, мягко говоря, не усилилась.

Остальные реформы продавили, не слушая “криков”. “Уже во время разработки реформы местного самоуправления было высказано много критики и предложений, как сделать иначе. Но все впустую, — сердится руководитель региональных программ Фонда развития информационной политики Александр Кынев. — Главная проблема Козака, при том что он талантливый, энергичный и неглупый, — он не умеет слушать”.

Возможно, Козак думал, что стоит только написать правильную программу и ее установить, и с грамотным “государственным софтом” система сама заработает. Это оказалось иллюзией. Идея повысить эффективность правительства, разделив ведомства на стратегов, контролеров и исполнителей, только усложнила систему и раздула чиновничий аппарат. Муниципальная реформа тоже идет со скрипом. Главы районов не хотят лишаться права распределения земли, а губернаторы — простой вертикали, когда управляешь всего десятками районов, а не сотнями образований с собственными бюджетами (например, в Московской области на месте 79 муниципалитетов возникло 378). Но Козак стоит на своем: управлять чиновниками можно только с помощью стимулов. “Схему управления можно строить только на мотивации. И никуда мы от этого не уйдем, — горячится он. — Никакая административная вертикаль, особенно в такой огромной стране, не будет работать. Административная вертикаль может действовать только в подсобном производстве из 20 человек”.

Вертикаль реформы Козака и похоронила, считает глава Института современной политики Владимир Лысенко, в начале десятилетия работавший зампредом думского комитета по делам федерации и региональной политике. “Мы с Козаком ругались очень часто, я говорил, что он технократ, — вспоминает Лысенко. — Он выстраивает звенья цепочки и говорит, что если мы будем идти по его нарисованным стрелочкам, то обязательно сделаем сильным местное управление. Я говорю, что нужно учитывать политическую составляющую, а он отвечает: у меня, мол, хорошая схема и все получится”.

Козак отвергает упреки в упертости. “Все-таки реформы сотканы из компромиссов, они требовали законодательного оформления с участием правительства и парламента, а сколько людей — столько и мнений, — говорит он. — Кто-то поддается на эти крики, кто-то не понимает, что реально требуется. У нас сколько людей — столько спасителей отечества”.

Управление результатами

И все же уроки из своих московских поражений Козак извлек. Бразды держит крепко, но в безнадежную схватку с реальностью не вступает — действует только наверняка.

Главный принцип управления, исповедуемый Козаком на Юге, — не давать спуску чиновникам. Жаль, не до всех может дотянуться. “Теневой сектор экономики — это всегда производная от коррумпированности власти. Я говорю не столько о региональных и местных властях, сколько о федеральных, — уточняет он. — Санэпиднадзор, пожарные, правоохранительная система, технологический контроль — все это огромная масса людей, у которых ответственность только перед центром, и никто их не спрашивает за результат на территории”. С “экстерриториальным” чиновничеством полпред пытается действовать методом убеждения. Получается неважно. “Иногда до отчаяния доводят. Невозможно пробить эту систему. Ведомственные интересы, ничего общего не имеющие с государственными”, — сжимает кулаки Козак.

Пока на себе несвободу чувствуют главы регионов. “Никто не возражает, чтобы нас взяли в управление, я не амбициозен в этом плане. Каждый руководитель должен выполнять свои обязанности”, — без ропота несет свой крест губернатор Астраханской области Александр Жилкин. В погоне за результатами президенты республик вынуждены отказаться от этнократических замашек своих предшественников. В правительстве нового президента Адыгеи Асланчерия Тхакушинова адыги в меньшинстве. “Только профессиональный подход в кадрах, — с виноватой улыбкой объясняет он. — Если посчитать, то перевес получается в сторону русского населения, просто так получилось, что сегодня они более талантливы”.

Площадь перед только что отстроенным пансионатом в карачаево-черкесском ауле Хабез забита черными лимузинами с мигалками. Хмурые охранники окружают руководителей Кавказа и Юга России. Невысокий Козак выходит из машины и доброжелательно улыбается. Рамзан Кадыров успевает подхватить его под локоть, и, беседуя, полпред и хозяин Чечни медленно идут к пансионату. Говорят, раньше неугомонный Козак передвигался почти бегом, а сейчас научился не спешить. И вот по кавказской земле под руку с Кадыровым идет уже не питерский интеллектуал, не идеалист-реформатор — идет сама российская власть.

 
Другие материалы раздела:
Судьба Козака
"Истинные питерцы"
📁 Заставит любить НИКойл =>
Це будет больша людына
Упертый юрист-гуманист
Активы племянника

Знаком '+' отмечены подразделы,
а '=>' - ссылки между разделами.


Compromat.Ru ® — зарегистрированный товарный знак. Св. №319929. 18+. info@compromat.ru