Компромат.Ru ^®

Купить рядового Сычева и спасти репутацию министра обороны

Спецоперация в госпитале им. Бурденко: кто и за что предлагал семье солдата $100 тыс. или квартиру в Москве

Оригинал этого материала
© "Газета.Ру", 09.06.2006, Фото: CI

Сычеву суд дороже

Арсений Ваганов (Екатеринбург), Алина Черноиванова

$100 тыс. или квартиру в Москве или Петербурге предлагали Андрею Сычеву за молчание. Родные рядового отказались и теперь боятся провокаций. Дело в том, что бумага, которую Сычев так и не подписал, могла стать серьезным ударом для Главной военной прокуратуры и лично для Александра Савенкова.

В пятницу семья покалеченного рядового Андрея Сычева рассказала, каким образом на солдата пытались давить, чтобы он отказался от показаний. Последние несколько месяцев родные солдата неоднократно сообщали, что некие люди предлагают им пойти на сделку: взять деньги в обмен на молчание рядового о том, что случилось с ним в Челябинском танковом училище в новогоднюю ночь 2006 года. Но до сих пор семья Сычева не решалась приводить подробности этих предложений. Как пояснила в пятницу сестра рядового Марина Муфферт, «мы опасались за жизнь Андрея». Теперь, когда состояние Сычева стабилизировалось, а уголовное дело в отношении его обидчика передано в суд, родные рядового решили обнародовать все. 
Впрочем, Сычевы боятся и сейчас, так как точно не знают, от кого именно исходили предложения: от руководства челябинского училища, Приволжско-Уральского военного округа или непосредственно Генштаба. 

Муфферт рассказала, что еще в апреле в комнату московского общежития рядом с той, где жила мать Сычева, подселился некий человек (его личность Сычевой известна, но называть его она отказалась). Первое время он относился к проблеме рядового с участием: расспрашивал о состоянии солдата, его самочувствии, интересовался, с кем общается мать Сычева, о чем говорит. «Cо временем он вошел в доверие», – пояснила Муфферт. Но оказалось, что этот человек фактически взял на себя роль посредника: в конце концов он предложил матери Сычева ознакомиться с бумагой, которую предлагалось подписать рядовому. 

Бумага адресована помощнику военного прокурора Приволжско-Уральского военного округа. 

Это заявление от имени покалеченного солдата, в котором тот отказывается от всех своих предыдущих показаний, говорит, что никаких насильственных действий в казарме по отношению к нему не было и все, что он говорил раньше, – последствие медицинских препаратов и перенесенного стресса. 

«Я осознаю, что сегодняшнее мое состояние есть результат моей болезни, о которой раньше я не знал», – предлагалось признать Сычеву. Документ в двух экземплярах должен был заверить нотариус в присутствии начальника Главного военного клинического госпиталя имени Бурденко генерал-майора Вячеслава Клюжева. Предполагалось, что медик удостоверит тот факт, что Сычев отдает отчет своим действиям. 

Интересно, что помимо общих фраз в бумаге оказалось еще одно важное предложение. «Я не подписывал заявление об отказе в ознакомлении с материалами уголовного дела, но мне их никто не предъявлял и не знакомил с ними», – должен был заявить Сычев. По сути это означало бы, что военная прокуратура фактически сама раздула громкое дело из якобы несчастного случая Сычева. Учитывая напряженные отношения между главным военным прокурором Александром Савенковым и министром обороны Сергеем Ивановым, документ лишний раз дал бы повод Генштабу обвинить прокуратуру в предвзятости. А сейчас, когда с должности генпрокурора России снят Владимир Устинов, бумага могла бы повлиять и на судьбу Савенкова. 
За подпись на двух экземплярах Сычеву предлагали либо $100 тыс., либо квартиру в Петербурге или Москве. Семья Сычевых отказалась. 

Сейчас, по словам Муфферт, давление несколько поутихло. «Тот человек находится в командировке», – пояснила она. Но вопрос подписания этого документа остается открытым. Однако адвокат семьи Сергей Беляев уверен, что предложение этой сделки – провокация. Деньги предлагалось оставить в сейфовой ячейке, но, вероятно, считает Беляев, когда семья попыталась бы их забрать, их уличили бы в шантаже и полностью дискредитировали. Муфферт отметила, что в последнее время многие и так уже смотрят на них косо. Если раньше общественность была на их стороне, то сейчас появляются заявления, что «Сычевы продались за квартиру», пояснила она, заявив, что это не так. 

Сейчас семья рядового готовится к суду, который начнется в Челябинском гарнизонном военном суде 13 июня. Семья обвиняемого Александра Сивякова ходатайствовала о проведении судебного заседания заочно, в особом порядке. Но Сычевы настаивают, чтобы уголовное дело рассматривалось в обычном режиме и в присутствии прессы. «Для мамы Андрея важно, чтобы процесс был открытым. Чтобы в результате этого дела хоть что-то изменилось в армии, хотя бы для молодых людей, которые будут служить дальше», – заявили адвокаты семьи Сычевых. 

Официальный представитель военной прокуратуры Приволжско-Уральского округа Сергей Богомолов отказался прокомментировать «Газете.Ru» сведения о том, что на Сычева пытались надавить, пояснив, что просто не знает об этом. В то же время, по его словам, «уже тот факт, что прокуратура довела дело до суда, обо всем говорит». Однако, как признал близкий к следствию источник «Газеты.Ru», «если бы Сычев отказался от своих показаний, от Сивякова отвалился бы самый тяжелый эпизод по 286-й статье». За солдатом числятся еще пять эпизодов по той же статье, есть еще два потерпевших, но в суде «была бы уже мелочевка». 

***

Оригинал этого материала
© "Газета.Ру", 09.06.2006

Текст бумаги

Автор неизвестен

«Я, рядовой Сычев Андрей Сергеевич, 24 ноября 1986 года рождения, призванный на военную службу 24 июня 2005 года, настоящим документом делаю заявление в том, что сегодня, (дата) апреля 2006 года, я пришел в состояние, когда могу отдавать отчет в выполняемых мною действиях, что подтверждает присутствующим начальником Главного военного клинического госпиталя имени Бурденко, а также могу четко восстановить в памяти прошедшее время, а именно с момента моего призыва на военную службу 

Я отказываюсь от всех ранее сделанных мною в период с 4 января 2006 года по настоящее время заявлений, так как до настоящего время находился в неадекватном состоянии под влиянием лекарственных препаратов, а также перенесенного стресса. 

Я не подписывал заявление об отказе в ознакомлении с материалами уголовного дела, но мне их никто не предъявлял и не знакомил с ними. 

Ни в сентябре, октябре месяцах, ни в декабре 2005 года, никаких конфликтных ситуаций тем более с применением в отношении меня насильственных действий ни в казарме, где я проходил военную службу, не было. 31 декабря 2005 года и 1 января 2006 года, в том числе в новогоднюю ночь, никакого насилия ко мне не применялось, в том числе сослуживцев и коллег старший по званию. 

Я осознаю, что сегодняшнее мое состояние есть результат моей болезни, о которой раньше я не знал». 

***

© "Новая газета", 15.06.2006

Купить рядового Сычева и спасти репутацию министра обороны

Спецоперация в госпитале им. Бурденко: кто и за что предлагал семье солдата $100 тыс. или квартиру в Москве

Анна Политковская

Всю весну против искалеченного рядового Сычева, прикованного к госпитальной койке, проводилась настоящая спецоперация. Он ее мужественно сорвал.

13 июня в военном суде Челябинского гарнизона стартовал наконец процесс по делу рядового Андрея Сычева, изувеченного сослуживцами в новогоднюю ночь (главный обвиняемый - сержант Александр Сивяков). То, что он начался, - в известной степени чудо. Те, кто желал свести эту громкую трагедию к нулю, - высшие армейские чины и сочувствующие им поборники чистого, незамутненного образа Российской армии - всю минувшую весну чего только не вытворяли.

Питерский Конечно, географическое совпадение, ничего политического. Но тем не менее главная роль в срыве процесса была отведена некоему 56-летнему Станиславу Антонову, "простому бизнесмену из Санкт-Петербурга", как он предпочитал представляться. Вот как это было.

Мама Андрея Галина Павловна Сычева после обрушившейся на эту семью трагедии не слишком стремилась общаться с внешним миром. Это было широко известно. Она постоянно находилась рядом с сыном, поддерживая его, и регулярно меняла номера мобильного телефона, чтобы избежать нежелательных, с ее точки зрения, контактов.

Увы, она первая и стала заложницей выбранного пути. На этом ее стремлении к закрытости и оказался построен главный план минимизации ущерба, который понес российский генералитет в связи с делом Сычева, а если в суде прилюдно всплывут к тому же какие-нибудь новые неприглядные подробности новогоднего ужаса в казарме танкового полигона Челябинского военного училища, то многим военачальникам и вовсе - туши фонарь.

Значит, суда не должно быть.

Галина Павловна, перебравшись с сыном в Москву, в Главный военный клинический госпиталь им. Бурденко, получила место для ночлега в госпитальной гостинице, предназначенной для родственников, сопровождающих лежачих больных. Там-то однажды вечером пред ее уставшими глазами и возник некий немолодой уже человек, представившийся Станиславом Антоновым, простым бизнесменом из Санкт-Петербурга, приехавшим подлечиться.

Слово за слово, чай-печенье, вечер, еще вечер, искреннее сочувствие и стремление поддержать: Конечно, это расположило Галину Павловну к петербуржцу. Пришел день, и он купил Андрею ноутбук. Большое ему спасибо - мама солдата ничего другого и не подумала.

А тут как раз Минобороны объявило, что купило Сычевым квартиру в Екатеринбурге, - и господин, представившийся Антоновым, от чистого сердца предложил Галине Павловне обставить комнату Андрея. Денег, правда, господин, представившийся Антоновым, дать на это не сможет - так он объяснил. Но безналично оплатить - ради бога.

Заметьте эту деталь: "оплатить, но безналично". Позже вернемся к ней.

Так и вышло. Они вместе съездили в Екатеринбург. "Кое-что купили Андрюшке", - объясняет Галина Павловна.

Когда она вновь приехала в Москву к сыну, господин, представившийся Антоновым, явно заактивничал - это начался заключительный этап нейтрализации врага.

- Да как жить-то будете потом? - наступал он вечерами на Галину Павловну. Особый упор делал на то, что он, Антонов - влиятельный человек, многое знает, с военными крутится и поэтому слышал, что Сивякову дадут чуть-чуть, совсем немного, для отвода глаз, и никаких денег с него в качестве компенсации не получите, а бесплатное лечение закончится, не говоря уж о протезировании: Умело постреливал в самое больное место. И удачно - заронил сомнения.

Спецоперация, длившаяся несколько месяцев и разыгранная по всем правилам вербовки (внедрение агента в окружение "объекта", попытка стать нужным, подкуп), подходила к концу - к расплате. Господин, представившийся Антоновым, принес Галине Павловну бумагу, из которой следовало, что "я, Андрей Сычев, отказываюсь от ранее данных показаний, так как находился под воздействием лекарственных препаратов". А все, что стряслось с ним, предлагалось признать Андрею в присутствии начальника госпиталя генерала Клюжева следствием хронического заболевания, о котором ранее никто не знал.

На дворе был конец апреля. Помните тогдашние сюжеты по главным телеканалам страны? Что Сычев, мол, просто был болен, ну привязали его к табуретке, ну не рассчитали, вот и затекло все: Это было пиар-сопровождение сделки.

Сделка предполагала, что взамен заявления, подписанного Андреем, Сычевы получат 100 тысяч долларов. Или квартиру. Если захотят в Москве - то двухкомнатную.

Пожелают в Санкт-Петербурге - то трехкомнатную.

Галина Павловна пошла к сыну с этой бумагой. И он отказался категорически.

Возмутился и подтвердил, что какие показания однажды дал, те и правильные.

Напомнил маме, что тогда, при допросе следователями военной прокуратуры, присутствовал анестезиолог и он свидетельствовал, что Андрей дееспособен для дачи показаний.

Еще дважды Галина Павловна пыталась говорить с сыном на эту тему - Антонов поджимал, потому что поджимало время: дело уже давно должно было быть передано в суд, и прокуратуре тяжело было продлевать его еще и еще.

Но все ждали подписи от Сычева. Галина Павловна не уговаривала Андрея, просто объясняла, какие у нее сомнения. Собственно, как у всех тех, у кого на руках тяжелобольные: лучше синица в руках (100 тысяч), чем журавль в небе (обещания Минобороны всегда лечить Андрея бесплатно), и вообще, дают - бери, ведь может так случиться, что суд, действительно, покарает Сивякова совсем чуть-чуть: - Антонов настаивал, - рассказывает Галина Павловна, - и я опять говорила об этом с Андрюшкой. Но он мне ответил: "Писать ничего не буду. Я уже подписал то, что со мной сделали". Кстати, я спрашивала Антонова этого: "А как же начальник-то госпиталя?". Ведь Антонов говорил мне, что заявление Андрея удостоверит начальник госпиталя. А как это возможно, если он уже один раз удостоверил другие показания? Антонов мне отвечал: "Мы все берем на себя. Все сами сделаем. И с начальником госпиталя. Вы только подпишите".

Но Андрей отказался. Стойкий, но совсем не оловянный солдатик. Измученный полугодовым сепсисом, множеством операций, реанимациями, мыслями о собственном будущем, которое и в самом деле еще неизвестно как сложится. Наконец, этой постоянной изматывающей температурой, неработающей левой почкой: Худо ему очень.

Худо. Но не сломался. И тем сорвал спецоперацию.

Так кто же ее придумал? И откуда взялся этот Антонов - если он Антонов? В этой истории высветились все реалии нашего времени: принципы взаимоотношений и взаимопривязанности власти и бизнеса, желающего быть зависимым от этой власти.

Как действует эта мертвая сцепка? Прежде всего, родня Сивякова тут, конечно, ни при чем. Нет у них таких денег.

Естественно, не может быть 100 тысяч долларов и у Минобороны - лишних денег на подкуп Сычевых в бюджете не предусмотрено.

Средства - только внебюджетные, левый приход-расход. Как он образуется? Как "решить проблему" в отсутствие свободных бюджетных средств, если проблема требует инвестиций? Вошла в большую моду следующая схема обслуживания всяческих нужд людей во власти бизнес-структурами, толкущимися при них и желающими доказать свою лояльность. Лояльность - для достижения самых разных целей: в последнее время в основном, чтобы не получилось "ЮКОСа", условно говоря.

И вот власть имеет проблему. И дает "задание". Нужно то-то и то-то. Вложитесь.

Купите - а мы подарим. Этакий тест на глубину верноподданнических чувств. Самый известный пример для ясности понимания: ювелирные чудеса мастера Фаберже, приобретенные за границей Вексельбергом, чтобы "они вернулись в Россию". Или "Лексусы" - олимпийцам? Думаете, Путин или Медведев их покупают из денег, отпущенных бюджетом на администрацию? Нет, конечно, просто администрация сказала, кому посчитала нужным: Олимпийские игры, призы чемпионам купишь ты - и, к примеру, олигарх Керимов купил-таки шикарные авто, чувствуя себя при этом везунчиком, получившим счастливый билет.

В этом случае так же: схема аналогичная. Минобороны, быть может, намекнуло какой-то из крутящихся при нем бизнес-структур (а их полно, рынок приармейский - широчайший): мол, надо бы проплатить Сычева и "снять проблему". А в любой бизнес-структуре, тем более коммерчески связанной с Минобороны и прочими силовыми ведомствами, теперь сидят бывшие отставники из КГБ да ФСБ - для выполнения "особых поручений". Разводки устраивают, туда-сюда - свои ранее приобретенные навыки применяют на новый лад.

Почерк Антонова - точь-в-точь спецслужбиста на побегушках. Втерся в доверие.

Маму теплом душевным придушил. Деньги посулил.

А теперь - о той самой детали: почему Антонов не мог давать наличных Галине Павловне? Да не было их у него. Никаких своих наличных у такого господина для особых поручений нет, вот он и поехал в Екатеринбург организовывать безнал для мебели.

Молодец Андрей. Против него играли очень серьезные силы, которые еще 31 декабря ничего по определению не знали о существовании рядового Сычева на танкодроме Челябинского военного училища. А потом все повернулось так, что любые деньги готовы были отдать, лишь бы сдался.

И эти силы, нанявшие Антонова, надеялись все выправить, вплоть до дня предварительных слушаний. И даже на вечер 13 июня, когда информация о попытке подкупа просочилась в СМИ и все вроде бы вскрылось, Антонов назначил последний звонок Галине Павловне: так "да" или "нет"?.. Редкая наглость.

Интересная подробность: никакие правоохранительные органы этого Антонова не ищут, хоть и поставлены в известность. Дело не возбуждено - и плевать, что принуждал к лжесвидетельству и шантажировал.

План на случай суда До последнего в Екатеринбурге ждали вестей от Антонова. И были уверены в удаче.

Прямо накануне предварительных слушаний адвокат Сивякова сообщил публике, что его подзащитный полностью признал свою вину (в том, что привязал Сычева к табуретке и оставил в таком положении, то есть "превысил должностные полномочия", но он, Сивяков, не мог знать о наследственной болезни Сычева, и поэтому все произошло).

При таком варианте суд предполагается по ускоренной схеме. Это когда в обмен на признание вины человек получает автоматом три четверти срока.

То есть все - малой кровью. При условии бумаги об отказе - а адвокат был, похоже, совершенно уверен, что Сычев продаст себя за 100 тысяч. И суд превращается в фикцию, и никаких иных виновных и причастных свидетелей и подробностей.

Но этого не случилось. К 13 июня Антонов бумагу не добыл. Галина Павловна при этом повела в Москве самостоятельную политику. Она - человек неюридический и вообще очень простой. Откуда ей знать все эти тонкости судебных процессов? Галина Павловна попросила совета в фонде "Право Матери", у Вероники Марченко.

Там ей помогли, помогают и будут теперь помогать. Галина Павловна написала заявление, проконсультировавшись с юристами "Права Матери", что не согласна с ускоренным порядком, - и это значит, что ускоренный порядок применен быть не может. Таков закон.

13 июня доставленный в зал заседаний под конвоем Сивяков был крайне раздражен, а схема процесса стороной обвиняемых оказалась резко изменена. Сивяков теперь категорически отказался признавать свою вину. Его адвокаты (трое) заняли такие же крайне жесткие позиции. Ах, вы по-хорошему не хотите? Будет вам по-плохому.

Будет полная "несознанка", которая, если следствие проведено плохо, в нужных случаях заканчивается для подсудимых хорошо.

Но суд ответил адекватно. Никакого ускоренного процесса. Будут в открытом режиме допрошены почти 50 свидетелей, и эти показания услышат все, кто пожелает.

Естественно, отклонены ходатайства об освобождении Сивякова из-под стражи до вынесения приговора и о переносе слушаний в Москву (так удобнее адвокатам Сивякова и сильно осложняет работу адвокатов Сычева, которые немосквичи). Кроме того, скамью подсудимых с Сивяковым (когда он - главный фигурант) разделят его сослуживцы - Геннадий Билинович и Павел Кузьменко. Всем предъявлено обвинение по ч. 3 ст. 286 УК (превышение должностных полномочий, повлекшее тяжкие последствия). От 3 до 10 лет. Первое заседание по делу Сычева состоится 27 июня.