Компромат.Ru ^®

© "Новая газета" (Ежемесячное обозрение), 31.05.2006

Кто копается рядом с президентом

Что случилось с членами дачного потребительского кооператива «Озеро», когда один из них переехал в Кремль

Павел Вощанов

Виталий Савельев (1), Юрий Ковальчук (2), Владимир Якунин (3), Юрий Львов (4), Андрей Фурсенко (5), Сергей Фурсенко (6)

Кто не знает, что в нашем государстве на самых ответственных участках — то есть там, где сосредоточено очень много власти или очень много денег — трудятся исключительно «люди Путина»? Факт общеизвестный. Лет шесть назад каждое новое назначение рождало довольно бурную реакцию еще не встроенной во властную вертикаль прессы и еще не выстроенных по ранжиру разномастных политиков. А что сегодня? Тема потеряла всякую актуальность, потому что «игра свояком» — что в политике, что в бизнесе — стала обыденным, само собой разумеющимся приемом. Уже и не мыслится, что у нас может быть как-то иначе, потому что в разведку или в атаку (ссылка на них — укоренившийся в массовом сознании аргумент) можно идти только с теми, кого хорошо знаешь и кому полностью доверяешь. А иначе не победить. Иначе враг растопчет, ограбит и поработит. А мы этого, понятное дело, не хотим и не допустим. Потому с готовностью и восприняли подмену понятий «клан» куда более мобилизующим, консолидирующим, а главное — цивилизованным понятием «команда».

Команда Путина» — чего только о ней не понаписано за минувшие годы! Лет пять назад политологи взахлеб спорили насчет того, кто для нового президента важнее и кто к нему ближе — университетские однокашники, однополчане по КГБ или сослуживцы по питерской мэрии.

Теперь доподлинно известно, мы убедились в этом — все одинаково любы! Одни контролируют чиновничьи аппараты в центре и на местах, другие — суды и «силовые» структуры, третьи — бизнес и бизнес-сообщество, четвертые — прессу и многоголосую общественность.

Страна легко привыкла к существованию во власти того, что прежде именовалось кумовством и местничеством. Мало того, она не видит в этом ровным счетом никакого греха. Напротив, видит в этом залог монолитности государственного руководства и его способности противостоять всевозможным угрозам.

Да ты хоть весь чиновничий Питер, до последнего домоуправа, за собой перетащи, — лишь бы только ничего страшного не случилось!

«Прыгуны»

Месяц назад президент назначил в МВД нового начальника Следственного комитета, который, понятное дело, оказался питерским. У кого-то из государственных мужей возникли по этому поводу какие-то вопросы? Нет. А должны были бы возникнуть. И дело как раз не в месте жительства, а в том, что совершен невиданный в правоохранительной сфере карьерный скачок: до назначения путинский выдвиженец Алексей Аничкин занимал скромную должность заместителя начальника отдела (!) Генпрокуратуры по Северо-Западному федеральному округу. Возможно, он вполне порядочный человек и отличный профессионал, — не в том дело. Нельзя же одним махом перепрыгивать через столько должностных ступеней! Это ж все равно, что замначальника районной сберкассы ставить во главе всего Центробанка.

Крамольный по нынешним временам вопрос: неужто в питерской мэрии все как один были такими уж высококлассными специалистами? А поглядите-ка как причудливо разложилась кадровая колода: по некоторым сведениям, чуть ли не 9 из каждых десяти городских руководителей «времен Собчака» сейчас занимают ответственные посты в федеральных органах власти или в крупнейших коммерческих структурах, контролирующихся государством. Среди работников среднего звена процент «замеченных и приглашенных в столицу» составляет около 60, а среди рядовых — более 30. Это что, всеобщая одаренность или все-таки заурядный протекционизм?

Если присмотреться, нынешнее состояние правящей бюрократии даже хуже того, что некогда существовало при диктатуре КПСС. В ту пору были хоть какие-то механизмы кадровой селекции. То, что произошло в современной России (хотя, судя по некоторым признакам, процесс еще не завершен) — есть не что иное, как номенклатурная модификация известного в живой природе «размножения путем простого деления».

Президент приближает к себе тех, с кем давно знаком и кому вполне доверяет. Персоны «ближнего круга», руководствуясь аналогичными соображениями, привлекают на службу «проверенных» людей, каждый из которых, восприняв и в полной мере оценив идею избранности, тоже не склонен доверять чужакам. Число «своих» множится в геометрической прогрессии. Через какое-то время даже секретарши и водители персональных авто оказываются выходцами из одного города или одного ведомства. Подобное сейчас можно наблюдать во многих, если не сказать, во всех, федеральных ведомствах, не говоря уже о коммерческих компаниях, переданных в управление питерским предпринимателям (купающийся в деньгах «Газпром» Алексея Миллера — ярчайшее тому подтверждение).

Наверное, многие заметили, что сейчас, оценивая то или иное кадровое назначение, почти не говорят о «высоком профессионализме». Какой там, к черту, профессионализм, если все определяет факт личного знакомства с Путиным! На худой конец, с кем-то из особо приближенных к нему господ. Но лучше, конечно, с Самим. Это как билет беспроигрышной лотереи — хоть что-нибудь, да выпадет. Тот же Аничкин вряд ли получил бы в центральном аппарате МВД такую высокую должность, не будь он однокашником президента по университету.

Едва ли когда-нибудь кто-то сможет нарисовать полную картину «команды Путина», уж больно она многолика. Иной раз начинаешь разбираться в том, как на бюрократическом небосклоне возник тот или иной «ценный кадр», — и голова кругом идет: оказывается, назначенец X дружил с У, который некогда создал в Питере фирму, в которой одно время трудился Z, у которого руководителем дипломной работы в университете был F, являвшийся внештатным консультантом G, служившего в Комитете по внешним связям мэрии Санкт-Петербурга под непосредственным руководством нынешнего президента.

Но, к счастью, не все сюжеты столь запутанные. Есть и такие, что не требуют большого напряжения ума.

«Физики»

До 1982 года в ленинградском физико-техническом институте имени Иоффе (альма-матер лучших советских физиков-теоретиков) начальником иностранного отдела Иванович Якунин. Про него говорили, что он прислан сюда из КГБ. Наверняка этого никто не знал, но в такое легко верилось. В ту пору всюду, и тем более в организациях, связанных с секретностью, к работе с иностранцами допускались лишь те, кто имел отношение к органам. Поэтому когда Якунина послали работать в ЮНЕСКО, все его коллеги решили, что он отправился на Запад выведывать вражеские секреты. Вернулся он, как и положено совзагранработникам, через три года. И не узнал родную науку — денег на серьезные разработки, можно сказать, не было, а друзья-физики (Ю. Ковальчук, А. Фурсенко и В. Мячин) осваивали азы кооперации. И небезуспешно. Поскольку КГБ, как и Академия наук, тоже вступил в полосу политэкономических неурядиц, Якунин решил не стоять в стороне от «живого дела». В ту пору так поступали многие энергичные и способные к действию люди. И в этом нет ничего худого. Напротив, это хорошо, только так и следовало действовать. К 1991 году, когда будущий президент России Владимир Путин возглавил Комитет по внешним связям мэрии Санкт-Петербурга, бывшие физики уже возглавляли ряд коммерческих структур, которые в складчину выкупили дышащий на ладан банк «Россия», некогда созданный по инициативе Управления делами Ленинградского обкома КПСС. Может не стоило утомлять читателя цифрами, но, надеюсь, это поможет ему лучше понять суть и причины всех последующих событий... Итак, кому же досталась парализованная неудавшимся путчем «Россия»? НПП «Кварк» (потом он стал называться «Корпорация Стрим»), среди учредителей которого числились Владимир Якунин, Юрий Ковальчук, Виктор Мячин, братья Андрей и Сергей Фурсенко, приобрел чуть более 18% акций. Около 16% досталось СП «Бикфин», владельцами которого в числе прочих были В. Якунин и С. Фурсенко. Другое СП — «Агентство технического развития», принадлежавшее В. Мячину — купило более 11%, а СП «Бикар» (учредители — В. Якунин и С. Фурсенко) — около 6%. Остатки (7% акционерного капитала) забрала фирма «ТЕМП», за которой стояли все те же В. Якунин и С. Фурсенко. К концу года не самый крупный и не самый преуспевающий питерский банк «Россия» был уже едва ли не главным финансовым партнером Комитета по внешним связям мэрии.

Кому или чему новоявленные банкиры были обязаны этим успехом? Российская действительность (а питерская в особенности), конечно, полна неожиданностей, но если ориентироваться на факты, лежащие на поверхности, то главную роль в становлении «России» несомненно сыграл Владимир Якунин, который был уважаемым человеком и среди бывших разведчиков и среди бывших физиков.

...Минуло пять лет, в Питере произошла неизбежная для переходной эпохи перемена: Собчак проиграл выборы, и в мэрию пришел новый хозяин. Путин покинул Смольный и около полугода жил «на вольных хлебах». Тогда-то к нему и пришли экс-физики из «России» с заманчивым предложением стать пайщиком дачного потребительского кооператива «Озеро». Сердце дрогнуло: (загородная дача — мечта каждого советского отставника), и он согласился. А почему бы и нет? В конце концов он уже не был госчиновником, на которого Закон накладывает известные ограничения, а значит, был свободен в выборе деловых партнеров. О том, что друзья-коллеги создали для себя в поселке Соловьевка Приозерского района, много судачили. Одни называли это питерским подобием заповедной Барвихи, другие — что на тамошнюю, с позволения сказать, недвижимость без слез взглянуть нельзя (что ближе к действительности). Но разве это главное? Главное — это то, что стало с членами потребительского кооператива «Озеро», после того как один из его пайщиков стал президентом России.

Кроме самого Путина, в кооперативе было еще семь членов. Шестеро — учредители фирм-акционеров банка «Россия», седьмой — представитель существовавшей в ту пору в Питере (может, и по сей день существующей) ассоциации совместных предприятий, в которую входили и СП, принадлежавшие бывшим физикам. Итак, семь пайщиков, великолепная семерка президента Путина.

«Пайщики»

Якунин Владимир Иванович, пайщик кооператива «Озеро», учредитель фирм-акционеров банка «Россия» (это тот самый случай, когда последняя в алфавите буква, оказывается вдруг самой первой). В ноябре 2000 года президент назначает своего давнего знакомца и соседа по даче заместителем министра транспорта, отвечающим за морские порты (бизнесмены знают, как велика цена подобного места). Спустя четыре с половиной года, в июне 2005-го (видимо, когда бывший особист-физик вполне освоился в транспортной тематике), Путин убирает ельцинского ставленника Н. Аксененко и сажает Якунина в кресло главы МПС. В аппарате министерства сразу же осуществляется «питеризация» кадров, после чего оно преобразуется в акционерную монополию — РАО «Российские железные дороги». Разумеется, во главе нее оказывается все тот же Владимир Якунин, а на ключевых постах — «проверенные» и «надежные» люди (нашлось место даже для сына Аркадия Ротенберга, питерского тренера Путина по дзюдо, который стал вице-президентом РАО РЖД). Что будет дальше — в общем-то не вызывает сомнений. В транспортной монополии (ничуть не меньшей, чем РАО ЕЭС) будет осуществлена «управляемая Приватизация», после чего она большими кусками отойдет в частные руки.

Ковальчук Юрий Валентинович, пайщик кооператива «Озеро», учредитель фирм-акционеров банка «Россия». На сегодняшний день он уже не просто акционер, а руководитель банка и один из основных его собственников. Принадлежащий Ковальчуку пакет акций на начало 2005 года — более свежих данных у меня, к сожалению, нет — оценивался аналитиками где-то на уровне 38 процентов. Через «Аброс», дочернюю компанию своего банка, Ковальчук контролирует почти треть капитала телерадиокомпании «Петербург». В январе нынешнего года она выиграла конкурс на право вещания в 43 регионах России и чуть ли не в одночасье стала четвертым по охвату зрительской аудитории федеральным телеканалом. Злые «телевизионные» языки утверждают, что это было сделано по протекции Кремля и только «под Ковальчука». В кругах, близких к Смольному, поговаривают, что президент однажды уже предлагал этому пайщику «Озера» пост министра экономического развития (то самое, в котором ныне сидит Греф), но того якобы не устроила кандидатура премьера, и он отказался. Тем не менее источники и в Москве и в Питере не исключают, что в кабинете министров, который появится после Фрадкова, Ковальчук может занять один из ключевых постов экономического блока. А покуда в коридорах федеральной власти осваивается его родной брат Михаил. Президент назначил его ученым секретарем кремлевского Совета по науке и высоким технологиям. Должность, открывающая широкие перспективы и в госаппарате, и в науке, и в бизнесе.

Фурсенко Андрей Александрович, пайщик кооператива «Озеро», учредитель фирм-акционеров банка «Россия», член ревизионной комиссии банка (позднее он уступит этот ответственный пост сыну Юрия Ковальчука Борису). В декабре 2001 года Путин предлагает ему перебраться в Москву и для начала занять пост заместителя министра промышленности, науки и технологий. Предложение выглядело вполне логичным, поскольку пятнадцать (может, чуть меньше) лет назад тот работал заместителем директора ФТИ им. Иоффе, научная репутация которого высоко ценится во всем просвещенном мире. Спустя год с небольшим, министр Илья Клебанов (кстати, тоже питерский, но, видимо, чуть менее «свой») отправляется в отставку и его место занимает А. Фурсенко. После административной реформы, до неузнаваемости «перелопатившей» чиновничьи огороды, он становится министром образования и науки, коим является и по сей день. Ныне именно министр Фурсенко решает важнейшие для общества вопросы: где, кого, как и за какие деньги учить; где, что, как и за какие деньги исследовать. По сути дела, он держит в своих руках один из самых солидных и привлекательных инвестиционных портфелей, из которого берутся гранты, выделяемые государством на образовательные и научные проекты.

Фурсенко Сергей Александрович, пайщик кооператива «Озеро», учредитель фирм-акционеров банка «Россия».

Это один из немногих близких Путину людей, пока еще не покинувший родной город. Однако и он не забыт — с июля 2003 года С. Фурсенко, родной брат вышеупомянутого А. Фурсенко, служит генеральным директором «Лентрансгаза», то есть является, ни мало ни много, северо-западным газовым олигархом (с января 2006 г. является еще и президентом футбольного клуба «Зенит»). В Смольном (да и в Москве, в близких к Кремлю кругах) поговаривают, что это для него далеко не предел. Просто двигать на Олимп власти и бизнеса сразу двух Фурсенко — явный перебор. Придется соблюдать какую-то очередность: то одного, то другого.

Мячин Виктор Евгеньевич, пайщик кооператива «Озеро», учредитель фирм-акционеров банка «Россия». По какой-то причине он довольно долго уклонялся от переезда в Москву (хотя разговоры об этом, как об уже решенном вопросе, велись с того самого дня, как в августе 1999 года Путин возглавил правительство) и предпочитал отвоевывать для себя бизнес-пространство в Санкт-Петербурге. Но тем не менее и он не стоял в стороне от «начинаний нашего президента во благо России» — отдал Кремлю «во службу» своего родственника, Евгения Владимировича Мячина, которому было доверено руководить президентским издательством «Пресса». Что оно собой представляет, знает каждый российский журналист — многопрофильное и владеющее гигантской собственностью предприятие, занимающее огромную территорию в историческом центре Москвы. Тот, кто когда-нибудь его приватизирует (а разговоры об этом ведутся уже не один год), сразу же станет одним из богатейших людей России. Сведения о том, чем в данный момент занят сам Виктор Мячин, его друзья и коллеги по какой-то причине тщательно оберегают. Однако, по информации из конфиденциальных источников, некоторое время назад он все же, уступив дружескому нажиму, перебрался в столицу и в настоящее время занимает весьма ответственный пост не то в самой администрации президента, не то в чем-то с ней связанном. Так это или нет, время покажет. В любом случае, думаю, имя этого человека нам еще доведется услышать, и не раз. Сейчас можно только гадать, какой именно «участок в пользование» выделит ему президент. Тем более мы пока не разобрались, в какой области бизнеса он специализируется.

Шамалов Николай Терентьевич, пайщик кооператива «Озеро», акционер банка «Россия». По всей видимости, ему не слишком импонирует госслужба, поэтому он все последние годы самореализовывался в бизнесе и небезуспешно. Сейчас это владелец фирмы «Мастердент» и глава представительства фирмы Siemens Medical Solutions на Северо-Западе России. Его сын Юрий одно время возглавлял представительство той же фирмы в Москве, но в июле 2003 года на него, что называется, снизошла благодать — его назначили президентом негосударственного пенсионного фонда «1азфонд», контролирующего свыше половины всех пенсионных денег России.

Смирнов Владимир Алексеевич, отец-основатель Ассоциации совместных предприятий Санкт-Петербурга, единственный, кроме Путина, пайщик кооператива «Озеро», не владевший акциями банка «Россия». Оценить его творческий путь после перемен, происшедших в Кремле, можно только восторженно-удивленным возгласом: ну, блин, все сошлось! Мало ему быть соседом по даче самого президента Путина, так он еще и давний коллега — можно сказать, «крестный отец»! — Владимира Кожина, нынешнего управляющего делами президента. В свое время именно Смирнов отметил деловые качества бывшего комсомольского работника, создавшего в Питере советско-польского СП Azimut International Ltd, и предложил (было это в марте 1993 года) избрать его гендиректором своей Ассоциации. Благодаря новому положению в деловом мире города, Кожин сблизился с будущим президентом России и уже через год, именно по рекомендации Путина, стал начальником Северо-Западного центра Федерального управления валютного и экспортного контроля. А Смирнову в мае 2000 года предложили стать своего рода «поставщиком двора его Величества»: Смирнов возглавил «Предприятие по поставкам продукции Управления делами Президента Российской Федерации», задача которого — обеспечение всем необходимым высших органов государственной власти. Спустя два года (прекрасно зарекомендовав себя в вопросах материально-технического снабжения с самой лучшей стороны) он становится гендиректором АО «Техснабэкспорт», госпредприятия с годовым оборотом в полтора миллиарда долларов.

Думаю, читатель не мог не обратить внимания, что мною часто упоминался банк I «Россия». Считаю своим долгом предупредить его руководителей и акционеров: у меня нет ни желания, ни повода бросать какую бы то ни было тень на деловую репутацию этого финансового учреждения. Оно интересует меня вовсе не как предприятие, производящее из денег еще большие деньги, а как кузница руководящих кадров.

Множество персон, имевших к нему прямое или косвенное отношение, ныне занимает командные высоты в российском государстве. Кроме упомянутых выше, приведу еще пару имен. Например, Савельев Виталий Геннадьевич, который в1993— 1995 годах был председателем правления банка. Как сложилась его судьба после того, как Путин стал президентом? В целом неплохо. В 2001 году он перебрался в Москву и стал заместителем председателя правления «Газпрома». Курировал не что-нибудь, а финансы. Но что-то у него с Алексеем Миллером не сложилось (и меж своих случаются стычки), и он вынужден был уйти. Правда, без хорошего места старые друзья его не оставили: с весны 2004-го он — замминистра экономического развития и торговли, то есть служит при самом Грефе. И еще одно имя — Львов Юрий Иванович, известный питерский банкир, в свое время входивший в совет директоров банка «Россия». После перемен в Кремле он тоже перебрался в Москву и стал работать заместителем министра финансов. Но, видимо, живое банковское дело влекло больше, и Львов перешел сначала в «Газпромбанк», а оттуда в набирающий силу «Международный банк Санкт-Петербурга».

Картофельная демократия — лучше банановой

Невозможно в одной газетной статье описать все хитросплетения, существующие в нынешней власти. Сегодняшний разговор — только о потребительском кооперативе «Озеро», ставшем прообразом потребительского кооператива «Россия», тоже созданного «своими» и для «своих». А также о семи обитателях заповедной Соловьевки, что в питерском Приозерье, дела которых с приходом Путина в Кремль, будто по мановению волшебной палочки, резко пошли в гору.

Я не даю никаких личностных оценок. С большинством из них я вообще не знаком, а потому не могу судить ни об их человеческой либо деловой порядочности. Речь вообще не о том.

Речь о новом типе государства, который создает президент России. Не один, конечно. Вместе с друзьями.