Компромат.Ru ®

Читают с 1999 года

Весь сор в одной избе

Библиотека компромата

© "Наша Версия", 24.04.2006

Пиратство влияния

Борьбой с контрафактами в нашей стране занимаются все, кому не лень

Павел Ушаков

Похоже, наша страна в глазах мирового сообщества приобрела сомнительный статус «пиратской республики». Судя по недавнему заявлению ряда конгрессменов США, именно засилье контрафакта делает невозможным вступление России во Всемирную торговую организацию. Но это, по мнению экспертов, не самое страшное. Гораздо хуже, что под флагом борьбы с пиратством западные компании пытаются установить контроль над отечественной киноиндустрией.

Российскую антипиратскую организацию вполне можно принять за государственное учреждение. Все, начиная с раскрашенной в цвета Российского флага корпоративной атрибутики и заканчивая послужным списком руководства, говорит здесь о державной солидности. В пресс-релизах РАПО именуется «основным негосударственным органом, представляющим интересы легальных производителей в вопросах защиты авторского права». На самом деле в названии этого учреждения содержится ряд неточностей. К примеру, определение «российская» говорит разве что о территориальном расположении организации. В своей деятельности РАПО обходится без региональных представительств. Работать эта организация предпочитает в коридорах власти.

Государственные службы не справляются с огромным объемом работы

Пиратство появилось вместе с первыми видеосалонами и частными студиями звукозаписи. Вначале на него просто не обращали внимания. Потом бурно растущим российским рынком заинтересовались западные производители. Первая же попытка «цивилизовать» рынок была похожа на объявление войны. Конгресс и Госдепартамент США обвинили Россию в потакании пиратам, пригрозив экономическими санкциям. А семь крупных западных кинокомпаний, пользуясь терминологией детективных сериалов, поставили на российском рынке своеобразного «смотрящего».

Новая организация стала форпостом целой системы лоббистских организаций, в которую входят такие гиганты, как Международная федерация звукозаписывающей промышленности (IFPI) и Международная конфедерация авторов и композиторов (CISAC). На роль главного защитника авторских прав Российская антипиратская организация самовыдвинулась в 1997 году. И сразу была замечена западной прессой. Заметки о деятельности РАПО мало отличались от передовиц советских изданий эпохи «позднего застоя». Газета The Times, к примеру, сочла нужным посвятить одну из своих статей личности директора организации: «...возглавил РАПО Констатин Земченков, ранее руководивший закупками для Советов кинофильмов в США на должности вице-президента Союза кинематографистов СССР».

На пресс-конференции во время своего визита в США в 2002 году мистер Земченков выступил с исторической речью, в которой подверг свою страну объективной критике: «Юридической службой РАПО была подготовлена серия документов для Министерства юстиции РФ, благодаря которым и при непосредственном содействии РАПО идет борьба с русскими, нарушающими закон и интересы американской киноиндустрии. При поддержке американских партнеров РАПО добьется прогресса и поможет стать России (Russland) культурной страной, а русским жителям привить любовь и уважение к культуре».

Какое отношение имеют защитники «интересов американской киноиндустрии» к правоохранительным органам «Руссланда», западные газетчики не уточнили. Дело в том, что формально никакими официальными полномочиями Российская антипиратская организация не обладает. Зато именно в РАПО передаются образцы продукции, изъятой в ходе милицейских рейдов. По официальной версии, соответствующие государственные службы просто не справляются с выросшим объемом работы. В результате финансируемая американцами РАПО явочным порядком стала едва ли не одним из подразделений отечественных правоохранительных органов. Заключения антипиратов звучат приговором. Часто дело доходит до откровенных казусов. К примеру, в одном из постановлений ОВД Ступинского района Московской области РАПО наделили правами следственного органа, отметив, что «...в действиях индивидуального предпринимателя А. со стороны Российской антипиратской организации признаки состава преступления не установлены...».

Милицейское руководство предпочитает такие ляпы не замечать. Зато РАПОфиксирует каждый промах стражей порядка. А потом собранный компромат ложится в основу очередного громкого заявления западных политиков.

Блокбастеры попадают на наши экраны через длинную цепочку посредников

В самой организации о правовой основе ее деятельности рассуждают довольно туманно. По словам заместителя директора РАПО Виктора Злоти, «...правообладатели, которых мы представляем, — это «голливудская семерка». В том числе мы представляем их представителей на территории Российской Федерации в лице как российских компаний, так и других представителей.

Почему они не контактируют с правоохранительными органами напрямую? Наверное, потому, что это очень специфическая сфера деятельности, в российском законодательстве существует много нюансов. Поэтому российская киноиндустрия и киноиндустрия США в свое время создали эту организацию для того, чтобы она защищала их авторские права на тот продукт, который выходит на территории России».


Задача «представлять представителей» только на первый взгляд выглядит странной. Западные кинокомпании, учредившие РАПО, относятся к так называемым мэйджорам: именно они контролируют около 90% мирового кинорынка, производя и прокатывая фильмы с бюджетом в десятки и сотни миллионов долларов. «Мэйджоры» редко действуют напрямую. Блокбастеры попадают на наши экраны, преодолев длинную цепочку фирм-посредников. Выстраивание замысловатых схем преследует понятную цель: у нас это принято называть «минимизацией налогов». Понятно, что относительная непрозрачность правообладателей создает массу проблем. Так, в результате серии переуступок обладателем прав на картину становится компания, зарегистрированная в одном из офшоров. Всерьез отстаивать права «мэйджора» ей трудно: суд в любой момент может затребовать документальное подтверждение законности передачи прав от каждого участника посреднической цепочки. Получается, что для защиты прав посредника тоже нужен посредник. Гораздо лучше, если в суде он будет выглядеть «своим».

И не только в суде. Участвуя в рейдах управления по борьбе с экономическими преступлениями, негосударственная организация с частично зарубежным финансированием фактически проводит инспекцию секретных объектов. Пропуском на охраняемую территорию служит «борьба с пиратством». По словам заместителя директора РАПО, ничего особенного в таких рейдах нет: «Если говорить откровенно, предприятия, которые делают оборонные заказы, не должны допускать на своей территории существование иных организаций, которые занимаются выпуском товаров народного потребления. А если таковые имеются, то это уже не то режимное предприятие, которое представляет особо секретный военный интерес». Получается, что некоммерческая организация самолично определяет статус того или иного режимного объекта. Надо полагать, в полном соответствии с интересами иностранных учредителей.

Нужно снизить стоимость дисков до приемлемой для населения отметки

Термин «агент влияния» встречается не только в шпионских романах. Во всем мире действуют организации, лоббирующие интересы коммерческих структур, религиозных сообществ и отдельных государств. Как правило, выступают они под вывеской гуманитарных миссий. В России их деятельность ограничена специальным законом: некоммерческие организации, финансирующиеся из-за рубежа, не имеют права заниматься политической деятельностью. Зато в сфере экономики деятельность НКО практически ничем не ограничена. А политика, как известно, самым тесным образом связана с экономикой. Характерный пример — регулярные отчеты РАПО о состоянии дел на российском рынке контрафактной продукции, которые используются в качестве рычага давления на Россию в ходе переговоров по ВТО.

Собственно, своей причастности к политике РАПО не скрывает. Антипиратская организация тесно сотрудничает с Государственной думой и МВД. А еще с федеральными агентствами Министерства культуры, которые, по сути, и контролируют российский рынок проката. Чем именно РАПО очаровала официальные структуры, остается только догадываться. Доброжелатели говорят о давних связях руководителей РАПО с высокопоставленными силовиками. Злые языки говорят о повальной коррупции и крупных суммах, поступающих из-за рубежа на счета антипиратской организации. В самом деле, средств у РАПО хватает: часть ее бюджета напрямую формируется за счет отчислений Американской киноассоциации, а взносы голливудских кинокомпаний вполне соответствуют их многомиллионному обороту.

Конечно, нельзя говорить о том, что РАПО выполняет сугубо политический заказ. Скорее речь идет о вполне обычной практике захвата рынка. В свое время нечто подобное пережила Украина. Там под лозунгами борьбы с пиратством была практически полностью разгромлена отрасль промышленности, выпускающая видеопродукцию. Результат трудно назвать впечатляющим. Как и раньше, Украина числится в черном списке антипиратских организаций, а рынок видеопродукции перешел на импортные диски из сопредельных государств.

В России такой вариант решения проблемы контрафакта обойдется еще дороже.

Прежде всего от диктата западных компаний пострадает возрождающаяся отечественная киноиндустрия. У нас, как и везде в мире, кинокомпании входят в объединения, которые занимаются не только съемками, но и прокатом фильмов, а также их выпуском на цифровых носителях. Но выход на западного зрителя для отечественной кинокомпании можно легко перекрыть обвинением в причастности к пиратству. А на внутреннем рынке объемы продаж отечественной видеопродукции можно задушить высокими ценами. Российскому зрителю придется довольствоваться продукцией Голливуда. Говорить о сохранении культурных традиций нашего народа в этом случае смогут только неисправимые оптимисты.

Считается, что только в 2004 году упущенная прибыль американских корпораций на российском рынке составила $1, 7 миллиарда. Оценка лукавая... При зарплате в 300 условных единиц человек не станет регулярно обновлять домашнюю видеотеку, отдавая за каждую новинку по $30—40. А значит, оставшаяся на складах лицензионная продукция все равно не была бы продана.

Собственно, в несоразмерных ценах и заключается корень проблемы. С разгулом пиратства можно покончить в считанные месяцы. Но сделать это могут только сами кино-компании-«мэйджоры». Для того чтобы ликвидировать рынок контрафакта, достаточно включить закон спроса и предложения, сделав стоимость дисков приемлемой для большинства населения. А еще открыть в России представительства, которые будут на месте отслеживать соблюдение авторских прав. И уж, во всяком случае, российским правоохранительным органам не стоит доверять экономическую безопасность представителям иностранных компаний. А если пиратство перестанет быть проблемой большой политики, чем тогда будет заниматься РАПО?

 


Compromat.Ru ® — зарегистрированный товарный знак. Св. №319929. 18+. info@compromat.ru