© "Новая Газета", 04.10.1999
Ходорсковский и "Юкос" - хроника "идеального преступления
Алексей Осипов
Когда в ноябре 1992 года указ президента
сформулировал основы нефтяной политики
государства, многие встретили его с
энтузиазмом - в нефтяной отрасли согласно
этому документу должны были появиться
здоровая конкуренция и благоприятный
инвестиционный климат. Логика указа была
простой и убедительной - государство
создает несколько крупных нефтяных
компаний, приватизирует большинство из них
и влияет на их политику с помощью
государственного же регулирования цен, а
также внутренних и экспортных квот.
Покупатели должны инвестировать в
нефтедобычу и нефтепереработку сами, а
также привлекать инвестиции со стороны.
Эта идиллическая картина гармонии
государственных и частных интересов в
большинстве случаев так и осталась не более
чем благим пожеланием. Суровая реальность
нового русского капитализма легко
остановила полет воображения кремлевских
мечтателей. Приватизация нефтяной отрасли
из панацеи для больной экономики
превратилась в ограбление века. И если кто-то
из новоиспеченных нефтяных магнатов все же
пытается сохранить хотя бы видимость
честной игры, есть люди, которые
пренебрегают даже этим. И уж, конечно,
список откровенных циников отечественного
нефтяного рынка по праву возглавляет
Михаил Ходорковский, химик-технолог по
образованию и финансовый алхимик по зову
сердца. Именно он совершил в "нефтянке"
то, что криминалисты всех времен и народов
называли "идеальным преступлением". То,
что он проделал со второй по величине в
России нефтяной компанией "ЮКОС", а
также с "Восточной нефтяной компанией"
всего за два-три года, не имеет прецедентов
в мировой практике нефтяного пиратства. И
главное - он сейчас ближе других нефтяных
олигархов к завершению своего близкого к
гениальности плана лишения страны огромной
части ее нефтяных ресурсов.
Вот как развивались события. В момент
создания государством НК "ЮКОС" в нее
были внесены контрольные пакеты акций двух
нефтедобывающих предприятий: "Самарнефтегаз"
и "Юганскнефтегаз", трех
нефтеперерабатывающих заводов:
Куйбышевский НПЗ, Новокуйбышевский НПЗ,
Сызранский НПЗ, компаний, занимающихся
геологоразведкой, техническим
обслуживанием, а также сбытом
нефтепродуктов.
В ОАО "ВНК" были внесены контрольные
пакеты акций "Томскнефти", Ачинского
НПЗ и Томского нефтехимического комбината
(20% акций), предприятий геологоразведки,
сервиса и сбыта. Каждая из компаний
представляла собой холдинг, объединяющий
контрольные (или близкие к контрольному)
пакеты акций предприятий, обладающих
реальными активами: основными фондами,
лицензиями, денежными средствами и пр.
В 1995-96 годах 78% акций НК "ЮКОС", а в 1997
году 54% акций ОАО "ВНК" были
приобретены менеджерскими компаниями
банка "МЕНАТЕП".
"Менеджерские" в данном случае
означало "подставные", поскольку эти
компании не обладали ни реальной
финансовой мощью, ни опытом работы в
нефтяной промышленности, к тому же
формально не имели отношения ни к "МЕНАТЕПу",
ни к Михаилу Ходорковскому, и были
учреждены через ряд последовательных
компаний, корни которых уходят в зарубежные
оффшорные фирмы. Наряду с этой "дымовой
завесой" была создана и другая - ряд
компаний с различными функциями:
регистраторская, инвестиционная компания,
торговые, управляющие, финансовые и пр.,
которые вступали публично во
взаимоотношения с банком "МЕНАТЕП",
нефтяными компаниями, с государственными
органами и т. д. как независимые. В основном
все компании были зарегистрированы в г.
Москве, г. Талдоме, г. Рузе, г. Мосальске, в
зонах с льготным налогообложением и в ЗАТО.
Таким образом можно было обойти не только
антимонопольное законодательство, не
позволявшее "МЕНАТЕПу" купить такой
большой пакет акций, но и все остальные
юридические препятствия на пути к полному
господству над своими нефтяными владениями.
Во главе всего бизнеса встало учрежденное
"МЕНАТЕПом" ЗАО "РОСПРОМ" (г.
Мосальск), в управление которому были
переданы НК "ЮКОС" и "ВНК". Это
было сделано с одной целью: обеспечить
управление обществами в собственных
интересах без возможной ответственности за
последствия, поскольку "РОСПРОМ"
является подставной фирмой без реальных
активов, то есть, проще говоря, тоже
пустышкой.
То, что произошло далее, легко делится на
три этапа, а посему представляет собой
классический пример идеального
преступления, каждая из частей которого
формально уголовно ненаказуема:
Первый этап (1997-1998 годы): продажа акций
компании, контрольные пакеты которых были
внесены в холдинги государством в качестве
оплаты своей доли уставного капитала. В
конце этого этапа и "ЮКОС", и "ВНК"
фактически перестают быть холдингами,
поскольку теряют контроль над основными
своими составляющими.
Второй этап (1998 год): вывод ликвидных
активов (проще - имущества) из
подконтрольных предприятий и передача их в
собственность специально созданных ЗАО в
форме взноса в их уставные капиталы. На этом
этапе 100% акций ЗАО остается в собственности
холдинга.
Этап третий и последний (конец 1998 - июнь 1999
года): контрольные пакеты созданных ЗАО
продаются сторонним фирмам, на самом деле
замкнутым через цепочку оффшоров на того же
Ходорковского со товарищи.
Итог - "ЮКОС", "ВНК", "Томскнефть",
"Юганскнефтегаз" и "Самаранефтегаз"
остаются практически без активов и с "висящей"
на них колоссальной задолженностью всего
фактически уже не существующего холдинга.
Акционеры этих компаний смогут
использовать ценные бумаги так же, как
акции МММ. Собрать распыленное по оффшорным
пустышкам имущество в прошлом мощных
компаний не представляется возможным даже
в случае, если государство решит оспорить
итоги приватизации - судиться с формально
зарубежными компаниями придется за
границей, а там они выиграют хотя бы потому,
что с юридической точки зрения все покупки
были совершены вполне законно, а связь
между ними и Ходорковским практически
недоказуема. Последнюю жирную точку в саге
об ограблении века должен поставить факт
передачи лицензий на добычу нефти от "ЮКОСа"
и "ВНК" тем самым вновь образованным
ЗАО. Именно такой передачи добиваются
сейчас Ходорковский и его бравый топ-менеджмент.
И если они ее добьются, то тогда станут
неуязвимы для любого правительства и
любого уголовного кодекса. Это ли не
идеальный итог идеального преступления?