Компромат.Ru ®

Читают с 1999 года

Весь сор в одной избе

Библиотека компромата

 

Владимир Цвиль: «В центре кассетного скандала»

Отрывки из книги. Часть 3

Оригинал этого материала
© "Главред", 09.09.04

На пути в Америку

1. Первое интервью.

Разразившийся в Украине скандал породил массу вопросов к майору Мельниченко. Однако Мороз старался оградить его от журналистов. Убедившись в этом, мы с Болданюком решили самостоятельно свести Мыколу с прессой. Во время новогодних праздников состоялись два прямых эфира Мельниченко на Радио «Свобода». Там Мыкола заявил, что ему не известна судьба Гонгадзе и предположил, что журналист остается в живых. Вслед за этим Мороз предпринял попытку усилить контроль над Мельниченко. С этой целью в Чехию специально отправился Рудьковский. Он забрал у майора паспорта и пообещал, что все его проблемы будут решаться в Киеве.

Несмотря на отчаянные попытки власти замять скандал, Морозу постепенно удалось раскачать ситуацию. Это случилось незадолго до новогодних праздников. 19 декабря у здания Верховной Рады состоялся массовый митинг, а на Майдане Незалежности появился палаточный городок. Акция протеста проходила под лозунгом: «Кучма, где Гонгадзе?». Большой вклад в дело популяризации записей Мельниченко вносила социалистическая пресса. В первую очередь ставилось ударение на подлинности обнародованных разговоров президента. “Записи настоящие! Экспертиза докажет! Кучма заказал Гонгадзе!” – лейтмотивом звучало в статьях журналистов. Особенно ценилось умение как можно изобретательнее оскорбить Кучму. Вне конкуренции здесь была лучшая подруга Мендуся - журналистка «Граней» Татьяна Коробова. В окружении Мороза прекрасно знали о болезненном отношении президента к личным оскорблениям, и подобное творчество всячески поощрялось.

Обсуждение содержания разговоров Кучмы о Гонгадзе на какое-то время отвлекало внимание от Мельниченко. Однако вскоре стало ясно, что бывший охранник президента является главной фигурой в этой запутанной истории. Ему следовало адресовать многие важные вопросы: почему Мельниченко, зная о грозящей Гонгадзе опасности, не предупредил журналиста? В чем причина гнева президента по отношению к журналисту? И самое главное - какова судьба Гонгадзе? Эти вопросы волновали всю Украину. Казалось, что нужная информация содержится в записях и Мельниченко знает на них ответы.

Журналисты начали уговаривать Мороза связать их с охранником президента для интервью. Однако лидер социалистов отказывал, аргументируя это соображениями безопасности. В действительности же, Мороз не хотел сводить Мельниченко с прессой. На это были две веские причины. Во-первых, он стремился удержать монополию на майора и исходящие от него разоблачения. Во-вторых, опасался, что у журналистов могут возникнуть “ненужные” вопросы. Например, о политиках, которые давно знали о прослушивании президента. По-видимому, Мороз не был до конца уверен в Мыколе, и поэтому молчание майора его вполне устраивало.

Попытки добиться каких-то признаний от Мельниченко объявлялись социалистами происками политтехнологов, направленными на поддержку Кучмы. Вокруг этого умело нагнетался психоз: дескать, Мельниченко могут найти, заслав к нему агента под видом журналиста. Постепенно журналисты убедились, что помощи от Мороза ждать бессмысленно.

Тем не менее, безмолвие Мельниченко вызывало все больше вопросов в Украине. И, как следствие, дополнительные козыри получали те, кто сомневался в искренности его поступка.

Я чувствовал, что эту информационную блокаду необходимо прорвать, не считаясь с мнением лидера социалистов. О желании самого Мельниченко говорить не приходилось. Выезжая из Украины, он совершенно не собирался становиться публичной фигурой. Громкий скандал, развившийся вокруг его записей, настолько испугал его, что Мыкола был попросту неспособен принимать самостоятельные решения. Кроме Мороза майор слушался только нас с Болданюком. И мы решили, что ему необходимо лично встречаться с прессой. Так возникла идея интервью Мельниченко для радио «Свобода».

Решающую роль в таком выборе сыграл фактор личного знакомства. Я хорошо знал корреспондентку украинской редакции радио «Свобода» в Варшаве Ганну Стецив. В свое время она редактировала книги Степана Хмары и Александра Мороза. Поэтому я решил именно ей доверить взять первое интервью у Мельниченко.

Нужно отдать должное Ганне – она без колебаний приняла мое предложение. Журналистка не испугалась проблем, которые могли возникнуть у ее мужа - он работал в украинском посольстве в Польше. Более того, согласившись на встречу с Мельниченко, Ганна даже не знала, куда в результате попадет. А фантазии тогда ходили самые разные. Кто-то говорил, что его держат на военной базе НАТО, кто-то – в руках российских спецслужб.

В действительности Мельниченко встретился с Ганной Стецив на окраине Праги. Это случилось 30 декабря 2000 года – накануне Нового Года.

Специально для встречи с журналисткой Болданюк привез Мыколу из Остравы в особняк, принадлежащий «Union Leasing» вблизи чешской столицы. Эта небольшая вилла находилась в красивом парке на берегу Влтавы. Мельниченко охраняли пару знакомых Болданюка. Они были здоровые парни и вполне походили на секъюрити.

Договорившись со мной, Ганна вылетела в Прагу из Варшавы самолетом. На следующий день, я встретил ее в условленном месте в центре чешской столицы. Мы взяли такси и поехали к месту предполагаемой встречи с Мельниченко. Было необходимо убедиться, что журналистка не привела за собой хвост. Поэтому за нами наблюдал из своей машины один из друзей Болданюка. Удостоверившись, что слежки нет, он поехал на виллу.

Мы остановились в полукилометре от места, где нас ожидал Мельниченко. Это был парк - почти лес. Я заплатил таксисту наперед и попросил подождать на этом месте час-полтора. Было уже темно, и водитель мог подумать, что я замышляю что-то неладное. Поэтому, выходя из машины, я специально приобнял Ганну, продемонстрировав, что у меня другие планы.

Оставшееся расстояние мы преодолели пешком – шли проселочными дорогами, огородами. Была зима, грязь. А Ганна, как раз в эту поездку надела свои самые дорогие туфли, которые обошлись ей в 400 долларов. Потом она жаловалась, что после интервью с майором их пришлось выкинуть.

На вилле я познакомил Ганну с Мельниченко. Журналистка чувствовала себя довольно скованно. Она таки опасалась, что друзья Болданюка, присутствовавшие при встрече были представителями спецслужб. Мельниченко тоже выглядел не лучшим образом – от многочасового сидения за компьютером его зрачки были расширены как у наркомана.

Майор оказался слабо подготовленным к общению с журналисткой. Тем более, к интервью в прямом эфире. Это и неудивительно. Ведь Мыкола не предполагал, что ему придется стать публичной фигурой, и не готовился к такой роли. Тем не менее, появление живого Мельниченко в эфире на Радио «Свобода» произвело огромный эффект. После этого стало понятно, что кассетный скандал – это надолго.

Свое интервью майор давал по мобильному телефону Ганны. Один из вопросов касался судьбы Гонгадзе:

“Вы говорили, что если бы вернуть время назад, то действовали бы раньше. Вы имеете в виду, что опередили бы тех, кто убрал Гонгадзе?”

На это Мельниченко ответил:

“Ну, убрали Георгия, убили его или нет, у меня такой информации нет. А ускорило формирование моего мнения дело Гонгадзе. Когда я увидел жену, маленьких детей, то если бы я знал правду о том, где Георгий и что с ним, то я бы хотел помочь. Я все-таки считаю, что Георгий живой. Они хотели сломить его волю и показать, что он должен много денег, прежде всего тем структурам, на которые работал.

У меня нет доказательств того, что он жив, но и нет доказательств того, что его убили. У меня есть доказательства того, что его заказал президент Кучма и есть доказательства того, что президент очень беспокоился о судьбе Гонгадзе после его исчезновения”.

Я хорошо запомнил эти слова. Фактически Мельниченко подтверждал, что Кучме была не известна судьба журналиста. И даже верил, что Гонгадзе до сих пор жив. В этот момент – и я готов это утверждать с уверенностью – на Мыколу никто не давил. И не инструктировал его, предлагая зачитать текст по бумажке – как в видеозаписи, сделанной в Киеве Шибко. Вывод о том, что судьба Гонгадзе неизвестна, майор сделал самостоятельно, на основании прослушивания разговоров президента.

Тем временем, в Украине разворачивалась малоприятная история, связанная с идентификацией таращанского тела.

Прокуратура по-прежнему допускала, что Гонгадзе где-то скрывается, и настаивала на продолжении его поисков. В доказательство приводились свидетельства очевидцев, якобы видевших журналиста после его исчезновения. Однако эти аргументы не воспринимались ни родственниками Гонгадзе, ни его коллегами. Все были убеждены, что в Тараще было найдено тело именно Георгия, и этот факт намеренно скрывается от общественности. В честные результаты официальной украинской экспертизы никто не верил.

14 декабря с трибуны Верховной Рады Головатый заявил: Генпрокуратура никогда не признает, что труп, найденный в Тараще, принадлежит основателю «Украинской Правды». “Потому что похороны этого тела будут не похороны Гонгадзе – это будут похороны президентства Кучмы”, - подчеркнул он.

Чтобы доказать принадлежность таращанского тела Гонгадзе депутаты решили провести собственную экспертизу. Этим занялся Головатый. Необходимый материал он получил от Алены Притулы. Как известно, посетив морг в Тараще, журналисты взяли оттуда небольшие фрагменты показанного им трупа. Эти разложившиеся останки Головатый привез в Германию в конце декабря. Проведение экспертизы было доверено мюнхенской лаборатории «Генедия».

Результаты исследования стали известны через месяц – в конце января. На основе анализа материалов ДНК немцы пришли к выводу, что таращанское тело не принадлежит Гонгадзе.

Это был шок. Ведь экспертиза, проведенная по заказу Генпрокуратуры Украины, уже установила обратное. Сам Генпрокурор Украины Потебенько заявил с трибуны, что с вероятностью 99,6% Гонгадзе нет в живых.

Это очень запутало историю. Предполагалось, что все будет с точностью до наоборот. Результатам мюнхенской экспертизы до сих пор не существует никакого логического объяснения, кроме одного – кто-то умышленно подменил доставшиеся Алене Притуле останки на пути в Мюнхен.

Головатый утверждал, что оплатил расходы на проведение экспертизы «Генедия» самостоятельно. В действительности же, финансирование для этого предоставил Мыкола Рудьковский. А его старый знакомый, земляк из Чернигова, Игорь Стельмах помогал Головатому в организационных вопросах.

Сам Рудьковский также объявился в это время в Мюнхене. Он рассчитывал отсюда попасть в Чехию и лично встретиться с майором. Ни со мной, ни с Болданюком помощник Мороза предварительно не связывался. Это было демонстративной позицией. Он пытался подчеркнуть, что Мельниченко совершенно самостоятелен.

В действительности же у Мыколы практически не было денег, а о его быте и безопасности ежедневно заботился Болданюк. Сначала он заплатил за санаторий, потом снимал ему за свой счет квартиры, покупал еду, телефонные карточки, принадлежности к компьютеру. Возил его на своих машинах, просил своих знакомых охранять его.

Чешской визы у Рудьковского не было, однако он хорошо знал немецкий язык и поэтому решил попасть в Чехию, проскочив туда на автомобиле с немецкими номерам. С этой целью помощник Мороза брал напрокат машины в Мюнхене и пробовал проехать через различные пункты пропуска на границе с Чехией.

Вскоре ему это удалось.

С Мельниченко он встречался в городе Оломоуц. Майор специально дважды приезжал туда из Остравы. Договариваясь с Мыколой, Рудьковский представлялся посыльным от Мороза. Мельниченко до этого не знал Рудьковского и предполагал, что по телефону с ним разговаривает посредник, а на встречу приедет сам Мороз или Шибко.

Болданюк не препятствовал их планам. Наоборот: по просьбе Мыколы он предоставил ему машину и сопровождение.

Во время встречи с майором, Рудьковский забрал паспорта Мыколы, Лили и Леси и пообещал, что об их будущем позаботятся “серьезные люди” в Киеве.

Это было гениальное решение. Отдав паспорта, Мельниченко оказался в полной зависимости от Мороза.

2. Брошенный в Чехии.

В конце февраля 2001 года были оглашены результаты независимой экспертизы записей Мельниченко. Формулировки Института свободной прессы в Вене оказались весьма расплывчатыми. После этого Мельниченко, наконец, понял, что дороги назад в Украину для него нет. Однако он по-прежнему рассчитывал на помощь Мороза. Но время шло, а социалисты ничего не предпринимали. Мороз продолжал предрекать отставку Кучмы, а будущее майора оставалось неясным. Мельниченко надеялся на лидера социалистов до последнего. Наконец, волевое решение приняла его жена Лиля. Она заявила, что Мороз использовал их и бросил на произвол судьбы. После этого майор самостоятельно задумался о своем будущем.

За годы нашего знакомства, Болданюк постоянно интересовался украинской политикой, регулярно читал прессу. Ему было стыдно за то, что Украина остается коррумпированной и отсталой страной. Будучи по происхождению украинцем он болезненно воспринимал это. Посещая Украину, Болданюк всегда возмущался порядками, царящими у нас на границе и на дорогах:

- Того, что происходит в Украине, нет ни в одной европейской стране. Даже в России и Белоруссии, – подчеркивал он.

Болданюк хотел, чтобы что-то изменилось к лучшему и, ради этого, был готов внести посильный вклад. Именно поэтому он поддерживал Мороза на выборах 1999 года и согласился помочь ему с Мельниченко.

Познакомившись с Мельниченко, Болданюк на некоторое время увлекся кассетным скандалом. Тем более что Мыкола клятвенно обещал задержаться у него не более чем на пару недель. Как и все нормальные люди Болданюк был возмущен историей с исчезновением Гонгадзе. Поначалу он верил в Мороза и очень надеялся на работу парламентской следственной комиссии. Ему казалось, что в Киеве серьезно займутся Мельниченко и его записями. И вскоре обязательно последуют какие-то выводы, а за ними и перемены в Украине.

К моей встрече в Будапеште с сотрудниками СБУ, Болданюк отнесся отрицательно. Ему показалось, что меня хотят “подставить” или использовать. Мы в то время старались не говорить по телефону, а пользовались электронной почтой. После моей поездки в Будапешт, Болданюк написал мне:

“Ты серьезно думаешь, что это нормально, чтобы за тобой прилетала группа из СБУ? И что якобы они, честные люди, которые знают о коррупции и бандитизме верхушки, но ничего не могут против этого сделать? Ты веришь, что они передавали тебе какую-то серьезную информацию? Информация, которую ты мне сообщил - это херня. Это была провокация с их стороны – чтобы выяснить, что ты с этой информацией делаешь, с кем говоришь, с кем встречаешься, кому звонишь”.

Однако мой компаньон был неглупый человек. Вскоре он понял, что события в Украине развиваются не по плану Мороза. В переписке между собой мы называли лидера социалистов Профессором:

“По-моему, огромный шанс, который имела Украина, с каждым днем уменьшается. Этот взгляд исходит, возможно, из того, что я не знаю настоящие цели и планы Профессора”.

Со временем выводы Болданюка стали еще более категоричными. Он понял, что Мороз попросту использовал и меня и его в своих целях.

“Володя, потому что ММ с нами не играет в открытую (или под страхом, инструкциями от Профессора и т. д.) я предлагаю, чтобы ты готовился на самый худший вариант – с ММ нельзя дальше сотрудничать, это очень большая игра и ты, к сожалению, не можешь иметь на эту игру никакого влияния. Они тебя (и меня, но для меня это не важно) только использовали для услуг, к каким мы были нужны”.

Вскоре Болданюк окончательно раскусил политику социалистов. Идея Мороза заключалась в том, чтобы мы с Болданюком прятали Мельниченко, а политическое руководство майором осуществлялось из Киева. То есть, нести ответственность за жизнь Мыколы должны были мы, а пользоваться его записями – Мороз и Рудьковский. Естественно, такая постановка вопроса была для нас неприемлемой.

Болданюк возражал: если Мельниченко хочет вести сотрудничество напрямую с Морозом и Рудьковским, то пускай они сами его охраняют и несут ответственность и за его жизнь, и за его быт.

Однако социалистов вполне устраивала сложившаяся ситуация. Мороз понимал, что Мельниченко был абсолютно беспомощен и Болданюк просто не сможет его бросить исходя из своих человеческих качеств. Тем более что паспорта Мыколы и его семьи лежали в Киеве.

Такова была исходная позиция в борьбе за влияние на майора. Поначалу в ней участвовали мы с Болданюком, Мороз и Рудьковский. Затем к этому активно подключились американские журналисты. Попытки выхода на Мельниченко представителей спецслужб Болданюк решительно пресекал – это была принципиальная позиция.

На первых порах пребывания в Чехии Мельниченко целиком и полностью доверял Морозу. И в этом он оставался настоящим охранником или телохранителем. Ментальность охранника весьма специфическая. Она проявляется в особом способе мышления, отсутствии привычки к анализу происходящего. Ему не нужно думать и принимать стратегические решения. Главное – это преданность. Именно так вышколили Мельниченко. И измена своему патрону, которую он совершил, являлась в этой системе ценностей наибольшим преступлением.

Свое предательство Кучмы Мыкола старался компенсировать привязанностью к Морозу. Ему было невозможно доказать, что действия лидера СПУ неправильны. Как ни пытались мы переубедить Мельниченко, объясняя, что Мороз не учитывает ни его, ни наши интересы, Мельниченко продолжал ему слепо верить.

А Мороз, в свою очередь, искусно манипулировал майором. Он поддерживал его в уверенности, что Мыкола вот-вот вернется в Украину. Для этого, в своих публичных заявлениях Мороз, постоянно предрекал отставку президента. Хотя ему уже никто в Украине не верил. Всем было ясно, что Кучма будет стоять до конца.

Со временем и Мыколе стало понятно, что никакой смены власти в Украине не произойдет. Кучме пришлось основательно перетасовать свое окружение, однако он постепенно выходил из кассетного скандала.

Из-за этого Мельниченко впал в глубокую депрессию. Его преданность Морозу входила в явное противоречие с пониманием того, что главный социалист обманул и использовал его.

Тем временем, из Киева Мыколу продолжали заверять в том, что позаботятся о его будущем. Паспорта Мельниченко попали Шибко, и он хлопотал об организации для майора визы в США.

Идея заключалась в том, чтобы майор попал в Америку по обычному приглашению, временно. Скажем, прочесть лекцию в каком-то университете или выступить перед журналистами. Это казалось идеальным решением. О политическом убежище в США речь не шла. Социалисты понимали, что это будет воспринято в Украине крайне негативно. После прямых эфиров Мельниченко на «Свободе» и так слишком много говорили о западном следе в кассетном скандале.

В конце февраля 2001 года Мороз отправился с визитом в США. Предполагалось решить вопрос с приглашениями для Мельниченко. Для этого Шибко специально повез за океан паспорта майора. Однако у него ничего не получилось. Американцы прекрасно понимали, что семья Мельниченко нуждается в политическом убежище и не собирались открывать ему гостевые визы.

В Америке Мороз провел собственную пресс-конференцию, появился в программе CNN и в очередной раз пообещал, что Кучму вот-вот сбросят.

После провала попыток устроить поездку майора в США Мороз решил, что тот должен как можно дольше оставаться под крылом у Болданюка – пусть и в нелегальном статусе. При этом из Киева нам все время обещали, что нужно ждать, что майору вот-вот оформят какие-то визы. В действительности же, с документами Мельниченко уже ничего не делали.

Поняв эту игру, Болданюк начал выходить из себя. Он пытался объяснить Мыколе реальную ситуацию. Настаивал, что тот должен начать самостоятельно заботиться о своем будущем. Однако, вместо того, чтобы слушаться Болданюка, майор строил новые иллюзии.

Теперь Мыкола возлагал огромные надежды на результаты экспертизы его аудиозаписей в Вене. Ему казалось, что признание их аутентичности будет означать победу над Кучмой и, как следствие, его возвращение в Украину.

Однако, выводы экспертизы, проведенной венским Институтом свободной прессы по заказу парламентской комиссии, были неопределенными. Однозначного ответа экспертиза не дала, ограничившись констатацией: “Сложно поверить в то, что такое огромное количество документальных доказательств могло быть смонтировано или сфальсифицировано”. Остальные формулировки были еще более расплывчатыми.

Узнав о таком вердикте, Мельниченко очень расстроился. Он посчитал, что экспертизу провалили депутаты. После этого он, наконец, понял, что дороги назад в Украину у него нет.

Тем не менее, Мельниченко по-прежнему надеялся, что Мороз каким-то образом определит его судьбу.

Так продолжалось до тех пор, пока в дело не вмешалась Лиля. Она первой поняла, что Мороз всего лишь использовал Мыколу в своих целях и не собирается им помогать. Лиля заявила, что никогда этого не простит лидеру социалистов.

Болданюк писал мне:

“Между ММ и ЛМ ведется строгая борьба за мнение на Профессора, дальнейшие шаги и т.д. ЛМ уже открыто говорит, что Профессор виноват, что он всех использовал и никак никому не помог (ни им, ни вам) – и она это ему никогда не забудет. ММ пробует бороться, но аргументов у него нет”.

Жена Мыколы еще при первом с ней знакомстве произвела впечатление умной и волевой женщины. У нее было высшее образование - она окончила медицинский институт. Лиля всегда была хорошей хозяйкой, верной женой. Рядом с Мыколой она чувствовала себя на своем месте. Довольно странно, размышлял я, почему она согласилась на столь рискованную авантюру? И понял так, что она была вовсе не против выехать за границу. Жизнь в Украине и материальное положение семьи ее не устраивали. Ей казалось, что за рубежом она сможет устроиться намного лучше.

Лиля еще в Киеве знала о том, чем занимается ее муж. Она была в курсе, с кем он работает и с кем общается. Лично участвовала в переговорах с Морозом перед отъездом из Украины. Но при этом Лиля всегда старалась показать, что Мыкола совершенно самостоятельный. Она делала вид, что только он принимает решения, а она ни во что не вмешивается и ничего не понимает в этой истории. Однако, в действительности, Лиля вместе с Мыколой училась работать на компьютере, слушала записи. Она писала за него письма, консультировала его по разным вопросам. Ее мнение всегда имело для мужа решающее значение.

В конце концов, именно Лиля сумела поколебать веру Мыколы в Мороза. Под ее влиянием он серьезно призадумался о своем будущем.

 


Compromat.Ru ® — зарегистрированный товарный знак. Св. №319929. 18+. info@compromat.ru