Компромат.Ru ^®

Почти 30% акций Сбербанка принадлежит иностранным инвесторам, Греф говорит, что имеет представление о том, кто стоит за многочисленными офшорами в реестре акционеров

Казьмин был лицом Сбера, но всем оперативным управлением занималась Алла Алешкина, благодаря ей несколько российских предпринимателей сколотили миллиардные состояния

Под Грефом. Как будет развиваться Сбербанк под присмотром бывшего министра

Елена Березанская, Николай Мазурин

«На определенном этапе менеджмент нужно было сменить»

С момента назначения бывшего главы Минэкономразвития Германа Грефа президентом Сбербанка прошло четыре месяца — мизерный срок для крупнейшего банка России. Но перемены за это время произошли драматические.

Внешне, впрочем, все спокойно. Как и прежнее руководство, Греф работает на 25-м, последнем этаже центрального офиса. Здесь же находится кабинет его первого заместителя, который пока пустует, и небольшой зал заседаний. У стены в холле рядом с зимним садом переминается с ноги на ногу десяток мужчин, многие из них в сорочках розово-сиреневой гаммы с подобранными в тон галстуками—именно такие цвета предпочитает новый босс. Менеджеры, вооруженные внушительными калькуляторами, с папками под мышкой, ожидают, пока Греф освободится и проведет заседание комитета по процентным ставкам.

Греф постоянно занят и вынужден вникать в вопросы, которых раньше касался лишь поверхностно (на протяжении двух с половиной лет он входил в Наблюдательный совет Сбербанка). Но, похоже, это его не смущает. «Задача здесь не такая масштабная, как в правительстве, и уровень ответственности ниже,—признается Греф.—Здесь меньше политических компромиссов при выработке решений и значительно быстрее идет их реализация». Плюс меньше публичности: до встречи с корреспондентами Forbes Греф-банкир обстоятельных интервью никому не давал.

О причинах отставки Андрея Казьмина, возглавлявшего Сбербанк с 1996 года, Греф не распространяется: «На определенном этапе менеджмент нужно было сменить. Может быть, с опозданием, но это сделано. Насколько удачно, пока вопрос». Действительно, отставка Казьмина в конце прошлого года не вызвала удивления: независимость суждений и слабая управляемость прежнего руководства Сбербанка в последние годы сильно раздражала госчиновников и представителей Центробанка, собственника 57,6% голосующих акций «Сбера».

Казьмин был лицом банка, но всем оперативным управлением занималась бессменный первый заместитель председателя правления Алла Алешкина. Без ее одобрения в банке не принималось ни одно сколько-нибудь важное решение, переговоры с крупнейшими клиентами она вела лично. В кредитной политике Алешкина предпринимала подчас небезупречные с точки зрения риска и этики шаги. Во многом благодаря ей несколько российских предпринимателей сколотили миллиардные состояния. Схема была простой, но эффективной: Сбербанк выдавал кредиты на покупку своих акций, капитализация банка повышалась, акции закладывались под новые кредиты, а деньги опять направлялись на растущий фондовый рынок.

Предприниматель Сулейман Керимов, состояние которого Forbes оценивает в $17,5 млрд, начал покупать акции на кредиты Сбербанка в середине 2004 года. В конце третьего квартала 2005-го ссуды, выданные структурам Керимова, составляли 5,5% всего кредитного портфеля Сбербанка (1,68 трлн рублей). Сегодня ему принадлежит 5,6% акций «Сбера», в начале марта этот пакет стоил около $4 млрд.

Крупные пакеты (более 1%) приобрели на заемные средства сегодняшний член Совета Федерации от Белгородской области, владелец холдинга «Русагро» Вадим Мошкович (состояние $1 млрд) и хозяин крупнейшего в стране производителя цемента — компании «Евроцемент» — Филарет Гальчев (состояние $3,1 млрд). Сбербанк охотно финансировал не только фондовые операции, но и бизнес этих предпринимателей. У Мошковича практически все сельскохозяйственные и строительные проекты осуществлялись на деньги Сбербанка. Гальчев брал крупный кредит на выкуп цементных заводов у компании «Интеко», принадлежащей Елене Батуриной.

Для банков установлен норматив по максимальному размеру кредита на одного заемщика — 25% капитала. Но в 2005 году две компании Керимова заняли в Сбербанке в общей сложности $3 млрд (при максимально допустимом размере кредита $2 млрд)—банк просто не отнес связанных заемщиков к одной группе. Нарушался этот норматив и при кредитовании структур Олега Дерипаски — «Русский алюминий» и «Руспромавто» также не считались связанными заемщиками.

Когда в 2005 году проверка ЦБ указала на многочисленные нарушения в Сбербанке, Алла Алешкина, назвав заявление регулирующего органа придирками, демонстративно вышла из состава Наблюдательного совета банка (через год она в него вернулась). Впрочем, моральное право на демарши и конфликты с ЦБ она имела полное: Сбербанк год от года показывал блестящие финансовые результаты. В последние пять лет эпохи Казьмина — Алешкиной отлаженный механизм работал как часы: с конца 2002 по конец 2007 года активы банка выросли с 1 трлн до 4,9 трлн рублей, прибыль до налогообложения—с 36,4 млрд до 160 млрд рублей, еще больше впечатляет рост капитализации — с $3,6 млрд до $90 млрд.

Несмотря на все упреки недоброжелателей и части миноритарных акционеров, за 12 лет команда Казьмина превратила советскую сберкассу в универсальный, эффективный банк. «В 1996 году Андрею Казьмину досталась развалина—у Сбербанка был отрицательный капитал, но в то время этот факт тщательно скрывали»,—вспоминает зампред банковского комитета Госдумы Павел Медведев.Успехи прежнего руководства признает и Греф: «Казьмин и Алешкина сделали для банка очень много».

Что они получили взамен? Почти 30% акций Сбербанка принадлежит сейчас иностранным инвесторам. Греф говорит, что имеет представление о том, кто стоит за многочисленными офшорами в реестре акционеров. Но на вопрос Forbes, не являются ли бенефициарами Алешкина и Казьмин, президент Сбербанка отрезал: «У нас нет такой информации».

Готовился ли Греф к карьере банкира? Он говорит, что уже давно решил не оставаться в министерском кресле при новом президенте России. «Превращение из чиновника в менеджера было запланировано мною еще в 2004 году, когда я пошел на второй срок»,—рассказывает Греф. Однако назначение бывшего министра именно в Сбербанк оказалось сюрпризом. По словам одного из бывших топ-менеджеров, до последнего момента о грядущих перестановках ничего не было известно: «Все рассчитывали увидеть Грефа где-нибудь в нефтянке».

О предстоящей отставке Казьмина руководству Сбербанка сообщили только накануне заседания Наблюдательного совета, назначенного на 16 октября. На совете планировалось утвердить дату внеочередного собрания акционеров и его повестку: досрочное прекращение полномочий Казьмина в связи с переходом на работу в «Почту России» и избрание нового президента.

Собрание прошло 28 ноября. (В этот же день из банка ушла, хлопнув дверью, Алла Алешкина.) Греф приступил к работе 29-го и тут же столкнулся с управленческими проблемами. «С уходом Алешкиной исчез центр принятия решений. Весь декабрь и большую часть января банк работал в режиме форс-мажора—это была не плановая работа, а закрытие текущих проблем,— вспоминает Греф. — Только после реструктуризации и назначения подавляющего большинства новых руководителей работа банка начала приобретать системный характер».

Таких огромных полномочий, как у бывшего первого зампреда правления в банке, теперь не будет ни у кого. «Без человека с подобными функциями можно и нужно прожить. Управление организацией такого масштаба должно быть построено матрично, здесь не должно быть пирамиды, —рассуждает Греф.—Если процесс принятия решений сводится к одному менеджеру, возникают колоссальные риски. В такой крупной организации невозможно контролировать все решения».

Чтобы понять глубину управленческого кризиса, напомним: вслед за Казьминым и Алешкиной из Сбербанка уволилось несколько ключевых менеджеров, в частности зампред правления Андрей Манойло, члены правления Александр Бриза и Ирина Бохан, глава финансового управления Владимир Мамакин. Греф говорит, что по своей инициативе не уволил ни одного человека.

Подбирать новые кадры Грефу помогало агентство Ward Howell. Финансовым директором Сбербанка назначен Антон Карамзин из московского офиса Morgan Stanley, за стратегию и развитие банка будет отвечать Денис Бугров из McKinsey, операционный блок возглавила Ольга Канович из ВТБ-24, а на административный блок Греф взял своего бывшего заместителя из Минэкономразвития Станислава Кузнецова. Но две важнейшие позиции пока остаются открытыми — в банке нет руководителей корпоративного и розничного блоков.

Столкнувшись с дефицитом хороших специалистов, Греф начал думать о том, как их удержать: Сбербанк до конца года собирается разработать опционную программу. «Иначе мы так и останемся конторой по переподготовке кадров,—говорит Греф.—Мы с большим трудом набираем с рынка лучших людей, тратим время на их обучение, а потом человек встает, кладет заявление на стол и через две недели уходит».

Новую концепцию развития Сбербанку помогут подготовить международные консультанты (на момент подготовки номера было три претендента— McKinsey, Bain и Oliver Wyman). Прежняя была рассчитана до 2005 года и с тех пор не обновлялась. Греф полагает, что на разработку детального плана уйдет четыре-пять месяцев. Тем временем он уже полностью изменил структуру управления банком. Созданы отдельные блоки по развитию розничного и корпоративного бизнеса. В блоке корпоративного бизнеса появится направление, которым Сбербанк раньше не занимался,—инвестиционно-банковское. Созданы новые подразделения: корпоративного развития и стратегии, маркетинговое, управление по работе с малым бизнесом.

Греф считает, что для Сбербанка «границы России очевидно узки», и хочет вывести его на международные рынки: открыть дочерние банки в странах СНГ, Азии (например, в Индии), Восточной Европе. Впрочем, в списке первоочередных мер, который составлен при помощи территориальных управлений, на первом месте стоят вопросы розницы.

По количеству и качеству розничных услуг Сбербанк уступает конкурентам. Неудивительно, что доля крупнейшего банка страны на рынке вкладов снизилась с 67,5% на конец 2002 года до 51,5% на конец 2007-го. Банк до сих пор не предоставляет возможности управлять счетом через интернет, не выпускает кредитные карты, кредиты частным лицам выдает только при наличии нескольких поручителей.

Но несмотря на это, Греф все же считает, что тягаться с ним некому. «Сегодня нет какого-то одного банка, который был бы нам конкурентом, —говорит он.—Наша проблема—это большое количество банков, каждый из которых понемногу «откусывает» от наших рынков». По его мнению, на рынке частных вкладов доля Сбербанка не должна опускаться ниже 45%.

Недавно Путин тоже поставил Грефу задачу — велел активнее кредитовать население, за счет его же денег. У Сбербанка пассивы на три четверти состоят из средств частных лиц, а 75% кредитного портфеля—ссуды корпоративным клиентам.

«Банк, который пылесосит деньги населения, должен и кредиты выдавать населению, а не горстке избранных корпоративных клиентов, как это было в период правления Алешкиной, —считает президент Альфа-банка Петр Авен. — Греф будет делать то, что должен делать: в кредитной политике ориентироваться на население».

Глава Сбербанка пока осторожничает и будущую бизнес-модель описывает обтекаемо: «Маржа в нашем банке по частным клиентам выше, чем по корпоративным, но здесь нужно учитывать трудоемкость операций. Очевидно, мы будем развиваться как универсальный банк».

Чего точно не будет в Сбербанке — это высокодоходных и рискованных магазинных кредитов (на покупку бытовой техники и проч.). «Это не наша модель. Я посмотрел кредитные договоры, которые заключают с людьми [другие банки],—это не бизнес, это мошенничество,—категоричен Греф.—Надежный банк ничего не вписывает в кредитный договор мелкими буквами, просчитав психологию российского человека. Это, конечно, осложняет нашу ситуацию—те, кто отнимает у нас клиентуру, действуют в том числе и такими методами».

Впрочем, опыт экспресс-кредитования у Сбербанка есть. В 2005 году в двух московских магазинах «Наш дом» и «Мосмарт» и в одном региональном стартовал пилотный проект «Быстрые деньги». Сбербанк кредитовал покупателей по ставке 24% годовых без скрытых комиссий.Уровень невозвратов был примерно такой же, как и у лидера рынка, «Русского стандарта», т. е. примерно четверть. Но у банка Рустама Тарико плата за кредит за счет комиссий была гораздо выше—90% годовых. Проект Сбербанка просуществовал несколько месяцев, после чего руководство его закрыло.

Приход Германа Грефа из Минэкономразвития в Сбербанк совпал с ухудшением ситуации на мировых фондовых рынках, больше всего пострадал как раз финансовый сектор. Котировки акций самого «Сбера» в январе-феврале снизились почти на 30%, капитализация рухнула с $96 млрд до $67 млрд.

Таких потерь Сбербанк не нес никогда. Пока акции росли в цене, они выступали прекрасным обеспечением по кредитам. Когда же бумаги начали падать, заемщикам нужно было либо «доложить» их, чтобы стоимость залога не снизилась, либо погашать кредит, чтобы избежать принудительной продажи банком заложенного пакета (margin calls). «У нас договоры по таким кредитам были достаточно жесткие с четко определенными margin calls, поэтому, как только акции начали падать, пошли погашения и началось резкое сокращение кредитного портфеля»,—рассказывает бывший менеджер «Сбера».

По его мнению, ситуация с падением акций была предсказуема. «Когда мы уходили из банка, рекомендовали клиентам уходить с рынка»,— признается менеджер команды Алешкиной. Это было в конце ноября. Сами же топ-менеджеры продали акции, которыми владели напрямую, в середине октября. Алешкина реализовала свой пакет (0,02%) 15-го, на самом пике, ее акции стоили тогда $18,4 млн. Казьмин и еще семь членов правления избавились от бумаг на следующий день (пакет Казьмина в 0,03% стоил более $28 млн). Руководство объяснило свой поступок тем, что их пути с банком разошлись, а также нежеланием голосовать на собрании акционеров по отставке Казьмина.

Греф говорит, что значительные пакеты акций Сбербанка остаются сегодня в руках все тех же предпринимателей —Керимова, Гальчева, Мошковича. Как они поведут себя в сложившейся ситуации? «Сейчас для них не самое хорошее время выходить. Захотят продавать — пусть продают. Кому от этого будет плохо?—рассуждает Греф.—Мы уверены в том, что в долгосрочной перспективе наша капитализация будет расти».

В компании «Нафта Москва» Сулеймана Керимова к падению котировок Сбербанка относятся спокойно. «За последние четыре года акции Сбербанка выросли более чем на 1000%. Недавняя корректировка незначительна с учетом общей волатильности рынков,—ответили на запрос Forbes.—Более того, это падение и предстоящее повышение ликвидности акций Сбербанка создают предпосылки для дальнейшего повышения стоимости».

Под предстоящим увеличением ликвидности имеется в виду планируемое размещение на Лондонской фондовой бирже спонсируемых глобальных депозитарных расписок (GDR) на акции Сбербанка. «GDR, безусловно, нужны. Нам нужно создать цивилизованный рынок акций—вторая по величине компания страны обязана иметь абсолютно прозрачный и понятный оборот своих бумаг,—говорит Греф. —Мы будем это делать, но точно не сейчас, подождем изменения рыночной ситуации».

Как новое руководство Сбербанка будет выстраивать отношения с партнерами прежней команды? «Я всех этих людей знаю много лет, сотрудничество со Сбербанком в первую очередь необходимо именно им, и мы договорились, что оно будет продолжено,—рассказывает Греф. — Я всем объявил правила игры: у нас ни для кого не будет никакого эксклюзива. Мы будем стараться диверсифицировать наши риски, в том числе и риски на одного заемщика. И мы точно не будем выдавать кредиты под залог собственных акций».

Мое кредо—двигаться путем эволюционных изменений к революционным результатам, — объясняет бывший министр. — Только постепенные преобразования дают большой кумулятивный эффект». Тем не менее революция в банке уже свершилась, и дело не только в свержении прежней власти.

Судите сами. Старая система управления сломана, в банке трудится новая команда менеджеров, разрабатывается стратегия развития банка, отношения с крупнейшими заемщиками будут выстраиваться по-другому.

Получится ли у нового руководства выстроить систему более эффективную, чем та, что за 12 лет построили Казьмин с Алешкиной? Греф считает, что первые результаты его работы можно будет оценить не раньше чем через два года. Аналитики инвесткомпаний, пристально следящие за всем, что происходит в Сбербанке, чтобы правильно прогнозировать стоимость акций, пока пребывают в растерянности. Расплывчатые планы нового руководства трудно перевести на язык цифр. «Мы пока поменяли в модели Сбербанка лишь коэффициент дисконтирования, поскольку деньги стали дороже. Но это никак не связано со сменой руководства»,—говорит аналитик ИК «Проспект» Вероника Чекина. Греф собирается расширять бизнес—значит, расходы банка увеличатся, но когда и на сколько, неизвестно и самому главе Сбербанка. «Все ждут результатов первого квартала, но и после их объявления вряд ли можно будет делать какие-то выводы,—считает Чекина.—Прежде чем что-то менять в модели, хотелось бы дождаться результатов первого полугодия».

Средняя целевая цена акции Сбербанка, по расчетам аналитиков, остается на уровне $5. Потенциал роста относительно котировок начала марта—более 50%. В компании Сулеймана Керимова уверены, что этот потенциал гораздо выше: «Мощная платформа ликвидности, большой объем качественных проектов и высокопрофессиональная команда, собранная новым президентом банка, дают основания ожидать роста акций Сбербанка сверх сегодняшних прогнозов многих комментаторов».

Эксперты сходятся в одном. «Развалить финансовый институт такого масштаба очень сложно, —говорит один из бывших топ-менеджеров Сбербанка.—Если не делать каких-то резких, поспешных шагов, которые ломали бы всю систему, с банком ничего страшного не случится».

Прежнее руководство установило высокую планку. Чтобы ее преодолеть, команде Грефа придется постараться. Определенные навыки у президента Сбербанка, безусловно, есть: бывший министр имеет звание мастера спорта по прыжкам в высоту. И кредит доверия от государства.

***

Клуб «Сбербанк»

Елена Бврезанская

Абсолютный рекордсмен по сумме взятых в Сбербанке кредитов — Сулейман Керимов. Его компания «Нафта Москва» вошла в двадцатку крупнейших заемщиков еще в 2004 году, когда Керимов начал формировать свой инвестиционный портфель акций Сбербанка и «Газпрома». В середине 2005 года «Нафта Москва» выбрала лимит на одного заемщика, и кредитоваться в Сбербанке начала другая компания Керимова — «Новый проект». К началу 2006 года компании предпринимателя в сумме получили от банка 114,4 млрд рублей (почти $4 млрд по тогдашнему курсу). Сегодня Керимову принадлежит 4,25% акций «Газпрома» и 5,64% акций Сбербанка на общую сумму около $17 млрд.

Основной владелец холдинга «Евроцемент» Филарет Гальчев к середине 2004 года сумел купить на заемные средства около 3,3% акций Сбербанка, но потом продал часть пакета Сулейману Керимову. В 2005 году у него оставалось 1,7% акций «Сбера», однако к 2007-му его доля вновь выросла почти до 3%. Гальчев использовал кредиты Сбербанка не только на покупку акций. В 2005 году он занял $800 млн на приобретение цементных заводов Елены Батуриной.

Сенатор от белгородской области Вадим Мошкович начал активно кредитоваться в Сбербанке в 2003 году. Тогда же он собрал крупный пакет акций банка — около 2,3%. Когда в клубе заемщиков-акционеров появился Керимов, Мошкович продал ему почти весь пакет. Сегодня его доля в Сбербанке составляет около 0,2%. Для сельскохозяйственного холдинга «Русагро», принадлежащего Мошковичу, и строительной компании «Авгур Эстейт», которой он владеет в партнерстве с Сергеем Кириленко, Сбербанк сегодня является практически единственным источником заемных средств.

В 2004 году Олегу Дерипаске понадобились деньги на выкуп 50% «Русского алюминия» у Романа Абрамовича. Первые 25% Дерипаска выкупил в сентябре 2003 года за $2 млрд, на выкуп оставшихся 25% нужно было найти еще $2 млрд. В этом предпринимателю помог Сбербанк — к началу октября 2004 года «Русал» должен был Сбербанку 32,7 млрд рублей. Еще 13 млрд рублей у банка одолжила другая компания Дерипаски — «Руспромавто». Всего Дерипаска занял в «Сбере» 45,6 млрд рублей. Сегодня ОК «Русский алюминий», по оценкам аналитиков, стоит около $40 млрд.

Созданная Михаилом Гуцериевым компания «Русснефть» за пять лет с момента образования в 2002 году приобрела более 30 небольших добывающих предприятий. В конце 2005 года Сбербанк предоставил «Русснефти» крупный кредит — сумма задолженности компании перед банком выросла до 40,3 млрд рублей ($1,4 млрд). В то время Гуцериев купил у ТНК-ВР несколько компаний на общую сумму более $600 млн.